Грузин Важа Вардидзе в 1990-х годах получил высшее образование в Польше, закончив Католический университет в Люблине. Спустя годы он уже как ректор университета в Тбилиси, которого стал соучредителем, подписывал меморандумы о сотрудничестве с разными вузами в Польше. С Важей я встретилась, когда он в очередной раз приехал в Польшу с лекциями. Разговор, кончено же, я начала с того, как все началось:
Это был 1993 год, в прошлом тысячелетии, можно сказать. Я приехал в Польшу изучать теологию, потому что тогда в Грузии не было такой возможности — в академическом смысле. Ни в одном из университетов не было кафедры теологии. И в этом мне помог настоятель моего прихода, который очень хорошо знал Люблин и Католический университет в этом городе. Благодаря его советам я оказался в КУЛ (в Католическом университете в Люблине). Первый год был очень тяжелым, потому что я не то, чтобы не знал польский язык, я его первый раз услышал, приехав в Польшу. Правда, я знал русский язык, что мне на начальном этапе помогало понимать и улавливать смысл. Но чем больше я учил польский, тем больше мне мешал русский. Когда я приехал в Люблин, у меня был 1,5-месячный курс польского языка; однако я помню, что этого было недостаточно, потому что мне пришлось начинать с нуля. Так что первые месяцы учебы были очень сложными, мне приходилось после лекций переписывать конспекты, каждый день нужно было наверстывать то, что делали студенты на занятиях. Постепенно я учил язык, и после первого семестра я уже спокойно вошел в процесс учебы.
Откуда были средства на учебу, содержание в Люблине?
Годом ранее был создан Фонд Иоанна Павла II, который предоставлял стипендию на учебу не только на теологическом, но и на других факультетах в Католическом университете в Люблине, в основном, для студентов из бывшего Советского Союза. Со мной в группе были студенты из Украины, Латвии, Литвы, Эстонии, Беларуси. Я был единственным из Грузии. Кстати, этот фонд до сих пор ведет свою стипендиальную деятельность. Магистерскую работу я писал у моего любимого отца-францисканца Целестина Напюрковского, хорошо известного в теологических кругах догматика. Я занялся темой экзистенциального анализа в логотерапии Виктора Франкла; тогда это было очень интересное направление в психотерапии. А выбрал я эту тему еще и потому, что в 1997 году основатель школы психотерапии Виктор Франкл стал доктором Honoris causa (почетным доктором) Католического университета в Люблине. Я помню, как он приехал в университет, и это стало для меня хорошим стимулом, чтобы я заинтересовался темой, так что магистерскую работу я написал в области теологии и психологии.
Затем была Германия, аспирантура в Мюнстере, кандидатская степень по теологии. А когда зародилась идея вернуться в Тбилиси и основать университет?
Надо сказать, что когда я начинал учиться в аспирантуре, у меня уже были некоторые идеи и желание создать в Грузии теологический институт или факультет, чтобы была возможность изучать богословие в академическом формате. Этими мыслями я поделился со своим епископом. После защиты кандидатской диссертации в 2003 году я вернулся в Грузию, и мы вместе со священником из Франции Пьером де Мюлен основали Институт теологии, философии и истории, после окончания которого можно было получить степень бакалавра. Мы начинали вдвоем: я был догматиком, он — библеистом, то есть охватили два главные направления теологии. Ну и конечно, мы приглашали других профессоров из разных университетов. Это была первая на Кавказе инициатива — теология в университетском формате.
А я добавлю, что Важа Вардидзе написал первые в истории учебники на грузинском языке по католической догматике и фундаментальной теологии. Со временем академическая деятельность института расширилась, добавились факультеты и программы. А когда Ваш вуз получил статус университета?
С 2010 года началась новая история — уже университета имени Сулха́н-Са́ба Орбелиа́ни в Тбилиси. Это был грузинский католический — восточного обряда — мыслитель XVII–XVIII веков, государственный деятель и просветитель, гуманист, писатель; важная личность для культуры, церкви и экуменизма. С 2010 года университет начал развиваться: появилась новая инфраструктура, мы приобрели новое здание, в прошлом году мы закончили обустройство нового общежития, добавились новые структуры. Сейчас у нас 4 факультета, на которых учатся около 1000 студентов по программам: богословия, социальных наук, юриспруденции и управления бизнесом.
Когда-то Важа Вардизе был студентом в Польше, а потом стал приезжать уже как ректор университета подписывать меморандумы о сотрудничестве с польскими вузами, в том числе с Католическим университетом в Люблине, со своей Alma Mater…
О да, я был на должности ректора, и мы начали искать возможности зарубежного сотрудничества. И это было очень приятно, что моя Alma Mater, Католический университет в Люблине, был одним из первых университетов, с которыми мы подписали меморандум о сотрудничестве. С тех пор идет очень интенсивная и плодотворная работа, много обменов — и студентами, профессорами, есть научно-исследовательские проекты. На данный момент наш университет в Тбилиси сотрудничает с 50-ю университетами в Европе и Америке. В этом плане мы являемся одним из лучших университетов в Грузии. Что касается Польши, то самое тесное сотрудничество у нас с университетами — Варшавским, Ягеллонским, Католическим в Люблине, Университетом кардинала Стефана Вышиньского в Варшаве и Папским университетом им. Иоанна Павла II в Кракове. Есть еще несколько вузов в Польше, с которыми мы сотрудничаем. В целом сотрудничество очень плодотворно.
Теперь Важа Вардидзе приезжает в Польшу читать лекции в вузах. Каково это — приезжать в страну своего студенчества?
Я когда-то шутил, что я в Польше чувствую себя больше дома, чем в Грузии. У меня всегда такое чувство, что возвращаюсь к своей семье и в свою естественную атмосферу. Наверное, потому, что во время учебы в Люблине я был в таком возрасте, когда человек фактически заканчивает свое психологическое формирование, можно сказать. Это были, конечно же, прекрасные времена: сама учеба, друзья, профессора, неповторимый период моей жизни. Это все влияет на то, что я всегда, когда приезжаю в Польшу, положительно заряжен.
Изменилась ли Польша со времен учебы?
Конечно. Надо сказать, что Польша 1990-х и сейчас — это две разные страны, даже сам Люблин — это два разных города во время моего студенчества и сейчас. Он сильно изменился, и Польша модернизировалась, заметно развитие. Большая разница. Чего я не могу оценить? Я не очень хорошо знаю польскую молодежь. Я имею в виду тех, кто сейчас заканчивает школу; они производят на меня такое же впечатление, как и наша молодежь в Грузии. И у меня такое чувство, что у молодежи во всем мире одинаковые привычки, потребности, ритм. Время глобализации привело к тому, что теряется значение, в какой стране вы находитесь — интернет, обмен информацией, гаджеты — везде все одинаково, и это, мне кажется, большая разница.
А это правда, что грузинская молодежь практически не знает русского языка?
Да, это правда. Когда я был студентом, мы все почти говорили по-русски, потому что у нас в школе был русский язык. А теперь из моих студентов, кажется, никто не говорит по-русски. Молодое поколение его не знает, может быть, 5%, самое большое 10% по каким-то причинам проявляет интерес к русскому языку. Но в целом молодое поколение абсолютно не говорит по-русски.
Ирина Кудрявцева