Между 15 и 17 ноября в Микé, в Мазовецком воеводстве, взрывное устройство полностью разрушило участок железнодорожного пути. В другом месте — неподалеку от станции Гоомб — пассажирский поезд с 475 людьми на борту вынужден был резко тормозить из-за повреждения рельсов.
Премьер-министр Дональд Туск созвал экстренное совещание правительственного комитета по безопасности, в котором приняли участие военные командиры, главы спецслужб и представитель президента.
Следствие уже располагает первичными уликами: как сообщил представитель прокуратуры Пшемыслав Новак, на месте взрыва найден провод, вероятно использованный для дистанционного инициирования заряда. А по словам пресс-секретаря министра-координатора спецслужб Яцека Добжиньского, все указывает на то, что речь идёт о «террористическом акте, инициированном российскими спецслужбами».
Он также предупредил, что Москва может попытаться использовать инцидент для проведения дезинформационных операций и навязывания ложных «украинских мотивов».
На фоне этих выводов силовых структур польские военные и эксперты по безопасности дают более широкую оценку происходящему.
Именно так прокомментировал ситуацию начальник Генерального штаба Войска Польского, генерал брони Веслав Кукула:
Противник начал период подготовки к войне. Он формирует здесь определённую среду, которая должна привести к подрыву доверия общества к правительству и ключевым государственным структурам — таким как вооруженные силы и полиция. Цель — создать условия, благоприятные для возможного ведения агрессии на территории Польши.
По мнению Анджея Мрочека — эксперта по организованной преступности, терроризму и криминальному террору из Университета Civitas — последние инциденты свидетельствуют о переходе злоумышленников к более опасным и продуманным методам:
Прежде всего, мы уже давно должны были быть готовы, потому что ситуация эскалирует. Ранее мы сталкивались с совершенно другими методами и средствами. Сейчас появилась новая качество, и исполнители перешли на совершенно иной этап осуществления подобных террористических актов. Я имею в виду прежде всего применение крайне опасных средств — взрывчатых веществ — и выбор целей, таких как железнодорожная инфраструктура и критически важная инфраструктура, значимая как для экономического функционирования государства, так и для его внутренней безопасности.
Эксперт поделился своими соображениями на счет того, что могло быть основной целью данного теракта:
Прежде всего, анализируя все событие, обстоятельства, которые возникли, использованные средства для его проведения, изъятый материал — по крайней мере тот, о котором нам известно — все это свидетельствует о том, что основной целью было сход с рельсов поезда и достижение психологического эффекта запугивания: показать, что исполнители перешли на следующий этап и будут продолжать свои действия, пока польское общество не поймет, что помощь Украине — не лучший выбор.
Мы имели дело с типичными случаями шпионского характера, подпадающими под признаки статьи 130 Уголовного кодекса. Затем были многочисленные поджоги. Но подчеркиваю: мы не должны приписывать все громкие случаи поджогов действиям или вдохновению иностранных спецслужб, потому что это также форма подражания со стороны людей, которые стремятся к совершенно другим целям — например, получить страховую выплату.
А здесь мы имеем совершенно другой этап, и, на мой взгляд — я это говорил и в случае происшествия на Марвильской — это следует квалифицировать как акт террористического характера. То есть по статье 163, параграф 3 — создание всеобщей опасности с использованием легковоспламеняющихся средств. И в данном случае, на мой взгляд (я, конечно, не хочу входить в роль юристов или прокуроров), но с моей академической перспективы это деяние террористического характера.
Терроризм является элементом асимметричных угроз и также может быть инструментом, используемым иностранными спецслужбами, то есть спонсируемым другим государством.
Однако на данный момент употребление подобных терминов преждевременно; такая версия, на мой взгляд, слишком опережающая события, тем более что тон высказываний сегодня гораздо более сдержанный в контексте терминологии. Прокуратура также сообщила на своем сайте, что мы действительно имеем дело с террористическим актом. Но какова мотивация, что окружало подготовку такого акта террора — на это нам предстоит подождать, чтобы увидеть дальнейшие действия следствия. Я смотрю здесь на спецслужбы, прокуратуру и полицию.
18 ноября премьер-министр Польши Дональд Туск представил в Сейме информацию о двух актах диверсии на железной дороге. Как подчеркнул глава правительства, первый саботажный эпизод оказался неудачным, второй привёл лишь к повреждению пола грузового вагона, однако характер и последовательность событий вызвали серьезное беспокойство спецслужб.
По словам Туска, за диверсии отвечают двое граждан Украины, связанные с Россией. Анджей Мрочек обращает внимание на то, что это должны быть люди с соответвующей подготовкой:
Здесь нужно взглянуть на ситуацию под совершенно другим углом — с точки зрения той плоскости, на которой все это происходит. Мы имеем классический шпионаж, выполнение определенных дезинформационных задач, направленных на подрыв нашего общества изнутри. При этом используются люди, которых трудно даже назвать подготовленными шпионами. Это такие одноразовые исполнители-наемники.
Но в ситуации, с которой мы столкнулись в последнее время, если говорить о проведении подобного террористического акта, — здесь уже должны были действовать лица, имеющие подготовку в применении методов вроде бомбовых терактов. Ведь обратите внимание: нужно сконструировать устройство, правильно выбрать цель, определить количество взрывчатого вещества, подобрать инструменты. Нужно уметь обращаться с такими материалами. Такое невозможно просто заказать через телеграм.
Это значит, что на нашей территории действуют лица, которые ранее прошли соответствующее обучение, а также имеют опыт, полученный на различных, по-настоящему горячих точках. Ведь не забывайте: в Украине идет война, и там есть люди, которые ежедневно сталкиваются с различными угрозами. Я говорю о разных формированиях, о военнослужащих.
Есть и те, кто, как я говорил уже много месяцев назад, после частичного расформирования группы «Вагнер» в Беларуси могли в той или иной форме просочиться на территорию Польши. Это тоже подготовленные люди. Сейчас трудно гадать и строить предположения.
В любом случае вырисовывается ясная картина: подобный акт могли совершить человек, люди — а скорее всего команда — которые имели тактическую и методическую подготовку и обладали средствами для проведения такого террористического действия.
PR1/PR24/PAP/IAR/oр