В новом выпуске еженедельника Sieci сообщается об очередных результатах в процессе расследования причин Смоленской катастрофы. Лаборатория криминалистики Корпуса карабинеров в Риме обнаружила следы взрывчатых веществ на пробах из обломков польского президентского самолета Ту-154М, разбившегося под Смоленском 10 апреля 2010 года. Напомним, что в этой авиакатастрофе погибли 96 человек - участники польской делегации во главе с президентом Лехом Качиньским, и члены экипажа. Это очередные результаты, которые подтверждают предположение, впервые услышанное в 2012 году. Многие до сих пор не могут в это поверить в версию взрыва, даже высмеивают ее, причем не только представители политического истеблишмента того времени, то есть, в основном, политики «Гражданской платформы», но также представители тогдашних медийных «салонов». Напомним, что тогда в публикации газеты Rzeczpospolita появилась информация, что на обломках «Туполева» обнаружены следы тротила. Позже следователи подтвердили, что датчики уловили эти следы. И вот сейчас эти результаты подтверждаются независимыми итальнскими экспертами.
Польское Радио пригласило к беседе публициста еженедельника Sieci Марцина Викло.
- Что же вам удалось установить?
Марцин Викло: Выходит, что это уже третье подтверждение, поскольку, действительно, в 2013 году мы такое подтверждение получили от полицейской Центральной лаборатории криминалистики. Но затем эти результаты подверглись манипуляции, Военная прокуратура почитала, что для гипотезы о взрыве нет никаких оснований в доказательных материалах. Это был первый знак о том, о чем в 2012 году писал Цезары Гмыз в газете Rzeczpospolita. Очередные установки сделала лаборатория в Великобритании. Английские эксперты подвергли анализу несколько десятков проб из 200, переданных польской прокуратурой в мае 2017 года. На большинстве из них обнаружены следы субстанции, которая используется для производства взрывчатки. Речь идет о тротиле, но также о гексогене. И сейчас нам неофициально передана информация, что пробы, отправленные в Италию, тоже однозначно подтверждают присутствие тротила и гексогена на большинстве исследуемых проб.
- А что известно об этих пробах, что они из себя представляют, и каким образом исключено в рамках исследований, о которых знаем, возможное другое происхождение этих следов, чем непосредственно с борта самолета Ту-154М?
Марцин Викло: В 2017 году я был в этой лаборатории в Италии, когда туда поступали первые пробы. Срок исследований был определен на полгода, и уже тогда казалось, что этого времени слишком мало, поскольку польские следователи попросили итальянцев проверить этот материал на присутствие 20 субстанций. Тем, кто не в курсе, объясню, что обычно исследования ведутся на присутствие 4-5 субстанций, и если оказывается, что их нет, то считается, что взывчатые вещества отсутствуют. А данном случае палитра материалов для поиска была расширена, чтобы получить уже действительно «400%» уверенность в том, что там есть, и чего там нет. И на этих пробах, взятых, насколько я помню, в 2012 году с фрагментов самолета, а также на эксгумационных пробах эти взрывчатые вещества есть. Определенным указанием того, откуда они там взялся, может служить факт, что проверены также пробы земельной почвы из Смоленска, с того места, где лежали обломки. Я помню еще такие разговоры, что это бывшая советская военная база, что там несколько раз проходил фронт, и что там было много взрывчатки еще со времен войны, поэтому ее следы оказались на обломках самолета. А тут оказывается, что в почве ничего нет, а на частях самолета есть. Это дает некоторое направление, но еще долгий путь до ответа на вопрос, откуда тротил там взялся и до решений в очередных процессах. Надо завершить исследования в Италии, поскольку, что надо подчеркнуть, они еще не закончены. Польская прокуратура еще не получила результатов, о которых мы говорим, и лишь после окончания всех исследований выводы будут сделаны в письменной форме. Но информация уже есть, и есть уверенность, что результаты такие, какие есть.
- Что означает обнаружение среди исследованных проб следов тротила и гексогена? Ведь это две разные субстанции?
Марцин Викло: Да, именно так. Но некоторые эксперты уже обсуждают нашу статью, утверждая, что это старые взывчатые вещества, что россияне вряд ли их использовали, и так далее. В общем, уже началось пинание мяча. При этом пока никто не утверждает, что дошло до покушения, даже взрыв - это еще не доказательство покушения, а пока еще идут исследования, был ли взрыв. Другие следы указывают на то, что, да, на борту «Туполева» произошел взрыв, для этого были нужны взрывчатые вещества. И сейчас есть очередные подтверждения, что эти вещества там обнаружены. Безусловно, важным является подчеркивание того, насколько вся эта работа была испорчена в самом начале. Я имею в виду пренебрежение или манипуляцию результатами 2013 года. Это повлияло на то, что мы в расследовании причин Смоленской катастрофы отброшены на несколько лет назад, так как надо сейчас верифицировать то, что тогда было «перекручено» и уложить заново. Я понимаю нетерпение, я сам уже с нетерпением ожидаю прогресса и результатов расследования, но надо понимать, в каких условиях работают следователи, и какие это трудные поиски. Ведь на самом деле, мы оказались в исходной точке, в 2013 году, когда утверждали, что взрывчатые вещества были. Но сейчас начинается очередной этап следственной работы, чтобы дойти до правды и исключить внешнее загрязнение, чтобы дать четкое заключение о влиянии результатов на расследование. И только потом, возможно, предъявлять обвинения. Но до этого, как я уже сказал, путь еще долог.
- Наверное, еще слишком рано делать какие-либо выводы, но факт обнаружения двух разных взрывчатых средств говорит о, по меньшей мере, двух источниках этих субстанций. Такая интерпретация рождается сама по себе, не так ли?
Марцин Викло: Это интепретация неспециалистов. Я тоже не являюсь специалистом в данном вопросе, и подожду подробного мнения экспертов. Единственное, что мы можем сказать наверняка, что взрывчатые вещества там есть, но были ли они использованы для умышленного взрыва, или вследствии взрыва по иным причинам, установят следователи. Мне не хотелось бы выносить какие-либо приговоры, забегать вперед, чтобы не компрометировать весь этот процесс. Во всяком случае, итальянская лаборатория достойна доверия, ее эксперты годами работают над исследованиями терактов с использованием бомб. Стоит подчеркнуть, что с 2015 года Польше руководит команда, которая стремится к правде о Смоленской катастрофе больше, чем предыдущая. У нас было две трагедии - смоленская и постсмоленска, то есть, невыяснение сразу причин первой. Впрочем, наш еженедельник пишет на эту тему, пишет о дипломатической измене Дональда Туска. А почему нет судебных решений, не предъявлены обвинения - это вопросы к прокуратуре. Мне это совершенно непонятно.
PR24/iza