Белорусский милиционер Сергей Курочкин около двадцати лет проработал в органах внутренних дел, но 9 августа стало для него точкой невозврата. Он понял, что не сможет выполнять преступные приказы своего начальства, отказался избивать безоружных протестующих и ушёл из органов внутренних дел. Вместе со своей семьей Сергей отправился в Польшу. Они получили гуманитарные визы. Волонтёры различных фондов поддержали Сергея и его семью при переезде в новую страну. О своей истории Сергей рассказал мне при встрече во дворце в Дрвалеве, где он тогда находился со своей семьей и другими белорусскими беженцами.
При проведении предвыборной кампании, выборов все пирожки складывались в корзину лишь одного кандидата – Александра Лукашенко. Команды, которые поступали для исполнения, практически не вуалировались. К примеру, если на выборы приходил независимый наблюдатель, либо человек, который пытался отстаивать свои законные права в соответствии с Избирательным кодексом, и председатель избирательной комиссии показывал пальцем и говорил, что этот человек нарушает общественный порядок, то милиционер должен был его удалить. На тот момент я служил в Ивьевском РОВД, хотя подавляющее большинство лет я проработал в Лидском РОВД на различных должностях. В Ивье я работал в дежурно-оперативной службе. Казалось бы, работа не пыльная, можно было там сидеть до 48 лет и дожидаться пенсии, но получилось так, как получилось. Непосредственно в день выборов, когда мы отдежурили на участках и сдали бюллетени, нас оставили в РОВД ждать особого распоряжения. Понятно, что основное направление – это был Минск и другие крупные города, хотя даже в Ивье, небольшом городе Гродненской области, люди всё равно вышли на улицы, направились к райисполкому. Там не было никаких эксцессов. Люди мирно подошли, походили и ушли домой. Однако в соседнем городе, в Лиде, было более шумно. Около 11-12 часов ночи часть сотрудников Ивьевского РОВД согласно команде выдвинулись в Лиду для «оказания содействия». Я сказал, что я туда не поеду, потому что я понимал, для чего туда выдвигаются сотрудники. Там люди более настойчиво пытались отстоять свои права. Они подошли к райисполкому. С точки зрения законодательства, это было нарушение общественного порядка. Необходимо было реагировать. Плюс ко всему были указания руководства. Им то всё равно, они просто команды отдают, а исполнять их нужно простым милиционерам. Я для себя решил этот вопрос заранее. Моя жена спрашивала меня: «Что ты будешь делать, если поступит команда идти на улицы и бить людей?» Я сказал, что я делать этого не буду. Я лучше сложу свои полномочия и уйду. Поэтому я отказался выполнять эту команду и под благовидным предлогом остался в Ивье.
Затем два дня Сергей был выходной, когда 12 августа он пришёл в РОВД, то увидел в изоляторе жителей Лиды, которых задержали во время протестов. В Лиде уже просто не было мест.
Я видел, в каком состоянии они находились, то есть телесные повреждения. Они были раскрашены, помечены краской. То, о чём рассказывали задержанные в Минске, точно так же всё было и в Лиде. Плюс ко всему 10 августа в Лиду приехали милиционеры из других регионов, чтобы «оказывать помощь». На мойке устроили месиво, потому что в центре изоляции правонарушителей не было мест, не было мест и в других служебных помещениях. Задержанных завели на мойку РОВД и там тоже был «многослойный торт». Милиционеры превышали допустимые пределы применения грубой физической силы и специальных средств.
В камерах были знакомые и даже соседи, был задержан и близкий друг семьи. Жена Сергея работала гражданским специалистом в отделе по гражданству и миграции, когда она пришла на работу, то была шокирована, вспоминает бывший милиционер Курочкин.
Моя жена, увидев всё это, просто психически не выдержала. Она была вынуждена уйти на больничный за свой счёт. После этого она уже не возвращалась на работу. Плюс ко всему 11 августа в Минске находился мой двоюродный брат. Когда в магазин в торговом центре «Рига» забежали люди, которые убегали от сотрудников милиции, вслед за ними забежали милиционеры и забрали всех, кто там находился. Никто не разбирался, причастен, не причастен. Просто всех сложили и загрузили в автозак. Он попал на Окрестино. При задержании его здорово помяли. Пока его доставляли в Окрестино, его ещё раз избили, в изоляторе временного содержания происходило то же самое. Всё, что рассказывали люди, это правда. Я с ним общался, он рассказывал об ужасных криках. У него было сломано ребро, сотрясение головного мозга и множественные гематомы и синяки.
Под впечатлениемот увиденного и услышанного от жертв милицейского произвола Сергей принял решение уйти со службы.
Как я тому же брату своему объясню, что это ничего личного, просто работа такая. Потом, не дай Бог, им в руки попадёт моя мама, мой отец-пенсионер, который тоже отработал в милиции более 20 лет, родной брат, жена, дети. Я не понимаю этого. Я столько лет проработал в милиции, но такого не было никогда. Я записал видеобращение к своим коллегам, которые из солидарности ко мне покинули ряды органов внутренних дел. Также я обратился к тем, кто этого не сделал, с призывом не совершать преступлений. После публикации видео в интернет я был уволен из органов внутренних дел за прогулы. Я сказал своему начальнику, что я на работу больше ходить не буду. Он сказал: «Пиши рапорт, будем увольнять тебе по соглашению сторон». Однако уволили меня за прогулы. После этого всплыли мои старые отношения с Комитетом государственной безопасности, они получили карт-бланш. По моей информации, они приходили ко мне на работу. Они изучали мои личные дела. Я должен был стать фигурантом очередного надуманного политически мотивированного дела. Естественное, как здравомыслящий человек, я не стал дожидаться, когда ко мне придут и скажут, что я пытался совершить государственный переворот либо призывал к каким-то действиям. Мы получили гуманитарные визы и уехали в Польшу. Волонтёры Центра белорусской солидарности помогли нам здесь обосноваться. Мы попали в Дрвалев, где находились такие же люди. Находясь здесь, мы получали помощь от волонтёров разных белорусских фондов, которые работали в этом направлении. Нам помогали и с одеждой, и с едой, и так далее.
Материал подготовила Дарья Юрьева