С момента оккупации Крыма в 2014 году ежегодно на территории полуострова правозащитниками фиксируются сотни случаев нарушений прав и свобод человека, незаконных арестов, и в некоторых случаях даже убийств со стороны оккупационных властей.
10 марта 2021 года, после акции в честь дня рождения Тараса Шевченко, которая состоялась 9 марта в Симферополе, на Ангарском перевале задержали Владислава Есипенко, журналиста редакции «Крым. Реалии» Радио Свобода. После этого в доме у задержанного был проведён обыск, который длился более восьми часов. Была изъята техника и личные вещи.
Задержанного журналиста увезли в неизвестном направлении. 12 марта Киевский районный суд Симферополя заключил Владислава Есипенко под стражу сроком на 2 месяца, до 11 мая. Решение принял судья Виктор Крапко.
Более детально о деле задержанного Владислава Есипенко я попросил рассказать его супругу Екатерину Есипенко.
Какие темы освещал Владислав в своей журналисткой деятельности?
Влад работал на проекте «Крым. Реалии» Радио Свобода и в основном освещал социально-бытовые темы о жизни людей в Крыму, что изменилось с приходом России на эту территорию, о состоянии водохранилищ, размерах пенсий и о социальной защищённости населения.
Когда Вам стало известно о задержании вашего мужа?
12 марта, утром, мне сообщил адвокат по назначению с той стороны [государственный адвокат со стороны оккупационных властей – ред.], Синеглазова Виолетта Николаевна. Получается, задержали его 10 марта, а сообщила она лишь 12-го. Я говорю: «Почему Влад не имеет права на один звонок, почему он это не сделал?», а она говорит: «Он не знает Ваш телефонный номер наизусть и потому он не позвонил». Понятно, что у него были изъяты все устройства [связи – ред.]. Я ей говорю: «Но Вы же могли с телефонной книги продиктовать», но она ушла от ответа, за что задержали она также не сказала. Адвокат сообщила, что она подписала бумагу о неразглашении, в ответ на что я спросила, что даже жене не можете об этом сообщить? Но она ответила, что не может, добавив: «Приедете и всё узнаете». Сообщила о стоимости своих услуг. Она также сказала, что в нужно в любом случае и всегда при любых обстоятельствах давать признательные показания.
Какие обвинения ему инкриминируются?
Согласно официального обращения в ФСБ, ему инкриминируют 1 часть статьи 223.1 Уголовного кодекса РФ [Незаконное изготовление взрывчатых веществ, а равно незаконные изготовление, переделка или ремонт взрывных устройств – ред.].
Какие действия предпринимаются защитой для освобождения Владислава?
Я заключила соглашение с тремя адвокатами, ни одного из них к Владиславу не допустили. Всячески и нарочно создавая какие-то искусственные условия не пускают. Первый адвокат был Эмиль Курбединов, соглашение мы с ним заключили 11 марта, сразу же после того как я предположила, что произошло задержание. 12 марта, адвокату не сообщили где будет суд [предварительное судебное заседание по избранию меры пресечения – ред.], в каком суде, в какое время, где содержится Владислав сейчас. Синеглазова обязана была сообщить Курбединову об этих всех обстоятельствах. Но она этого не сделала. Соответственно Эмиль Курбединов, в пятницу [12 марта – ред.], не попал ни на судебное заседание, не нашёл Владислава в управлении ФСБ. Курбединов попытался найти после суда Владислава, а он находился, мы потом уже узнали, через стенку в ФСБ в другом кабинете. Следователь Власов скрыл это и не сказал адвокату, что Есипенко находится здесь.
В понедельник, 15 марта, Курбединов пытался попасть в СИЗО и подать апелляционную жалобу. Но тот же следователь Власов устно сообщил адвокату о том, что Есипенко Владислав якобы от его услуг отказался. Бумагу-отказ никто не видел до сих пор.
Я заключила соглашение со вторым адвокатом – Алексеем Лазиным, который занимал очередь [чтобы попасть в СИЗО к подзащитному – ред.] ночью, 16 марта, но очередь не дошла до него, 17 марта, также не дошла очередь. Начали происходить обстоятельства, которые Алексей Лазин озвучил в своём видео, что ему начальник дежурной части, начальник СИЗО физически саботировали его работу и не дали пройти в следственный кабинет для встречи с подзащитным Есипенко. Два часа саботировали и потом вышла начальник дежурной части и сообщила, что по информации начальника СИЗО, и что Влад также отказался и от Лазина. Именно в тот период, когда адвокат пытался прорываться к нему. 23 марта состоялся суд, который отложили в итоге, поскольку Владислава Есипенко не привезли в зал судебного заседания, аргументируя это том, что у его 23 и 24 марта назначены следственные мероприятия. Это конечно, полный абсурд. Такого не может произойти физически.
Также Екатерина Есипенко поделилась своими соображениями по поводу того, могло ли на её мужа оказываться давление и могли ли применятся пытки:
Связи никакой нет. Я могу делать только свои личные выводы. Исходя из видео-интервью моего мужа телеканалу «Крым 24», которое, я считаю, его заставили дать, его принудили признаться. Делая выводы из рассказов экс-политзаключённых, которые освобождены, можно сделать вывод, что такие методы [пытки и давления – ред.] применяются. По поводу мужа, я уверена, что против него они тоже применялись. Потому что это было видно на видео по его состоянию. Это были или пытки сном, когда человеку не дают спать, физическое насилие могло быть. Я не знаю точно, что применялось, но я уверена, что это было.
Материал подготовил Александр Потиха