Большая политика, подобно шахматной доске, представляет собой арену сложных взаимодействий, в которых решения одного игрока влияют на баланс всей партии. Так и действия великих держав, таких как США и Китая, могут иметь далеко идущие последствия для всего мира.
Как писал в своей книге известный американский политолог польского происхождения Збигнев Бжезинский «Великая шахматная доска: главенство Америки и ее геостратегические императивы», Украина — это последний оплот Российской империи, и только ее окончательное отрешение от РФ и установление в ней прозападной политической элиты, позволит США сохранить и упрочить состояние единственной «мировой» империи, поскольку, как считал Бжезинский, Россия без Украины перестанет быть евразийской империей.
Так, во время встречи американского президента Джо Байдена и председателя КНР Си Цзиньпина в Калифорнии 15 ноября, лидеры обсудили не только двусторонние отношения, но и растущую мировую нестабильность, в том числе войну в Украине. Вашингтон с первых дней российского полномасштабного вторжения безоговорочно поддерживает Киев, в то время как Пекин не только не осудил действия Москвы, но и является ее негласным союзником в вопросе агрессии в Украине.
Однако, пожалуй, наиболее значимым конкретным результатом калифорнийской встречи стало объявление о возобновлении прямых контактов между вооруженными силами США и Китая. Этот жест положительно оценивается мировым сообществом, так как может послужить «охлаждением» напряжения между странами, особенно в контексте постоянных китайских угроз военной интервенции на Тайвань. Тем не менее, многие мировые эксперты и обозреватели отмечают, что неудача Путина в Украине и решимость США по поддержке Киева сыграли ключевую роль в отказе Китая, по крайней мере в ближайшем будущем, от вторжения на Тайвань.
О том, насколько объявление о возобновлении прямых контактов между американскими и китайскими вооруженными силами это важный шаг со стороны лидеров двух сверхдержав, Русской службе Польского Радио рассказал Марцин Пшиходняк, аналитик из Польского института международных отношений:
Это важный сигнал, но я бы не стал переоценивать его значение, поскольку он представляет собой возврат к ситуации из прошлого. Китайцы приостановили его совершенно неожиданно, объяснив это своей реакцией на визит Нэнси Пелоси (бывшая спикер Палаты представителей США, — ред.) на Тайвань. В контексте нынешнего китайско-американского сотрудничества это, безусловно, положительный момент, поскольку он позволит укрепить доверие, особенно в ситуациях, связанных с опасными близкими перелетами или проходом судов в Южно-Китайском море или вокруг Тайваня. В целом это положительный шаг, особенно в свете различных инцидентов военного характера между китайскими и американскими судами, причем не только в этом регионе.
Это, безусловно, представляет собой определенный элемент, а точнее, возобновление диалога на трех уровнях. Фактически речь идет как об официальном диалоге между Пентагоном и Министерством обороны КНР, так и о практических контактах между командирами непосредственных воинских частей. В этом контексте он может несколько ослабить напряженность, но знаковым событием его явно не назовешь.
После окончания встречи в Калифорнии Джо Байден сообщил, что обсуждал с Си Цзиньпинем тему «отказа России прекратить войну и жестокую агрессию против Украины». Но так ли уж сильно Пекин заботится о прекращении этой войны и прислушивается к словам Вашингтона? На этот счет у аналитика есть свое мнение:
То, что сказал Байден, имеет значение именно для китайцев или для Си Цзиньпина. С другой стороны, конечно, у китайцев есть один партнер, который разделяет их основные стратегические планы, — это Россия. Собственно, отсюда следует, что значение РФ на данном этапе выше, чем значение других партнеров во внешней политике Поднебесной. Поэтому китайско-российские отношения, хотя и неоднородные и не лишены разногласий, остаются очень важными для них. Это стало очевидным как во время недавнего визита Путина в Пекин, так и в ходе предыдущих встреч.
В ходе беседы Си с Байденом, в которой они оба, по сути, насколько нам известно (потому что, конечно, мы не знаем всех деталей, но из того, что было публично объявлено), повторили свои собственные, но базовые элементы своей политики. Так, Си Цзиньпин в своем официальном заявлении ни словом не обмолвился об Украине. Байден, напротив, подчеркнул важность помощи Украине, ее суверенитета и т.д. Пекин в настоящее время находится в сложной внутриполитической ситуации, что, очевидно, отражается и на внешней политике. Однако вероятность каких-либо изменений в этом смысле невелика. Поэтому я не вижу большой вероятности того, что взаимодействие с китайским лидером по Украине может что-то изменить в этой стране.
Примечательно, что после встречи Владимира Путина и Си Цзиньпина на зимних Олимпийских играх в Пекине в феврале прошлого года РФ начала свою полномасштабную войну против Украины. 30 сентября этого же года — после встречи в рамках Шанхайской организации сотрудничества в Самарканде — Путин объявил об аннексии оккупированных украинских территорий. Складывается впечатление, что российский президент играет роль вассала, а его сюзереном является председатель КНР.
Тем не менее Марцин Пшиходняк поясняет, что отношения на линии Пекин-Москва не такие уж и простые. Это, своего рода, отношения за принципом win-win, в которых в выигрыше обе стороны:
Это то, чего хотели бы китайцы, и я думаю, что они пытаются, по крайней мере, как-то показать нам, что это отношения, так сказать, друзей. Однако один из этих друзей важнее другого, что означает, что Си Цзиньпин, или КНР, очевидно, важнее. Но я не знаю, так ли это на самом деле, потому что китайцы тоже многое получают от россиян в политическом смысле. Про экономику я вообще не говорю, потому что статистика показывает, что китайские продажи в Россию, но и более дешевые закупки сырья из России, например, являются важной частью китайских прибылей. Так что эти отношения носят комплексный характер.
Тем не менее, между РФ и КНР существует форма общения на самом высоком уровне, фактически предшествующая принятию важных решений. Конечно, я бы не стал утверждать, что россияне спрашивают мнение китайцев в каждой ситуации, что им нужно их согласие. Это неравномерное измерение этих отношений, поэтому здесь тоже нет ни полного подчинения, ни полной вассализации, но есть и осознание китайцами того, что эти отношения не являются такими уж прямыми. Это означает, что китайцы также пытаются использовать россиян в качестве одного из своих инструментов.
Материал подготовил Владыслав Куропятнык