Северная Македония и Албания начали в Брюсселе переговоры по вступлению в Европейский союз. Этого момента оба балканских государства ждали уже давно, но поначалу они встречались с нежеланием некоторых стран Сообщества, а позже процесс занятнулся из-за споров между Северной Македонией и Грецией по поводу названия, а также с Болгарией по поводу истории, национальной идентичности и языка.
Польское Радио обратилось к европеисту, профессору Томашу Гжегожу Гроссе с просьбой прокомментировать данное событие.
- Итак, сейчас на наших дипломатических «радарах» при активном участии министра иностранных дел Польши Збигнева Рау и заявлениях Европейской комиссии находятся государства, которые обычно не светятся там слишком ярко. Поэтому следует объяснить, в чем суть новых координат , и что после стольких лет ожидания меняется?
Томаш Гжегож Гроссе: Если говорить об этих двух странах, то новость очень хорошая с точки зрения их обществ, но также правительств, которые многие годы старались получить решение ЕС. Я напомню, что статус кандидатов этим странам был присвоен уже давно. В случае Соверной Македонии - 17 лет назад, в случае Албании - 6 лет назад, и только сейчас, спустя столько лет, особенно что касается Северной Македонии, процесс вошел во второй этап, то есть, к самим акцессионным переговорам в рамках очередных областей, которых насчитывается, по меньшей мере, более 30. Так что этот процесс, безусловно, не будет быстрым, тем не менее, очередной этап начался, поэтому известие с точки зрения евроэнтузиастов в этих странах очень оптимистическое. А как показывают опросы, большинство населения этих стран очень хочет вступления в ЕС. В общем, начало переговоров - это положительный день и очень хорошая новость.
- А что это меняет с точки зрения Польши? Ведь мы всегда были сторонниками широко раскрытых дверей ЕС, что многократно подчеркивал президент Анджей Дуда, хотя бы во время встреч с представителями властей Северной Македонии. Почему так однозначно, по мнению польского руководства, стоит расширять Европейское сообщество?
Томаш Гжегож Гроссе: В польской внешней политике на протяжении многих лет это уже постоянная тема. Не только президент Анджей Дуда, но также политики до него занимали такую же позицию. Думаю, что это вытекает из убеждения, что каждый имеет право вступить в Сообщество, а оно должно расширяться как территория, гарантирующая определенные стандарты, как, например, принципы демократии. Но также геополитическую стабилизацию. Речь идет также о том, чтобы вытащить некоторые страны из так называемой «теневой зоны», потому что это искушает политических соперников к углублению своего политического влияния. Особенно в случае балканских государств можно говорить об очень сильной заинтересованности, причем, многовековой, со стороны России. Но также за последние 10-12 лет - со стороны Китая. Будет хорошо, если эти государства войдут в ЕС, чтобы не быть областью какой-то внутренней игры или игры внешних держав, которые расшатывают ситуацию в этих странах и подстрекают на споры, которые могут, как показала недавняя история, вести даже к войне. В связи с этим стабилизация Балкан геополитического характера, но также экономического имеет большое значение. А в случае Польши речь идет также о том, чтобы благодаря этой стабилизации расширять дипломатическое влияние и возможности для польских предприятий, укрепление экономического сотрудничества с пользой для Польши и тех стран.
- Безусловно, это важно, но сейчас перед нами перспектива, при которой надо быть либо в одном блоке, либо в другом, третьего не дано. При этом появляются голоса, которые даже хотят поставить Украину вне этих блоков. Бывший глава Министерства внутренних дел ФРГ Отто Шили говорит, что сегодня Германия ведет слишком воинственную политику - внимание! - в отношении России, что с Россией надо договариваться, и что Украина никогда не должна быть принята в ЕС и в НАТО. В чем тут проблема?
Томаш Гжегож Гроссе: Германия, действительно, ведет несколько иную политику в отношении Балкан. Причина кроется в отношении Берлина к Хорватии. Германия как первая страна в мире, насколько я помню, приняла независимость Хорватии, но также была выразителем интересов целых Балкан, по крайне мере, Западных Балкан, и их ускоренного вступления в ЕС. В случае Северной Македонии и Албании Германия также выразительно поддерживала их проевропейские устремления, немного используя шахматные ходы по отношению государств-членов ЕС к принятию Украины в Сообщество. Германия твердила, что, прежде, чем она согласится на заметный прогресс, касающийся акцессии Украины, сначала должна быть закрыта глава двух остальных государств стран, которые столько лет ждали, находясь в статусе кандидатов, но не имея на самом деле начатого процесса переговоров о вступлении. Это, конечно, не гарантирует им быстрого членства, это процесс, который в любую минуту может быть приостановлен, заморожен, лучшим примером чему может служить так и несостоявшаяся акцессия Турции. Возвращусь, однако, к моей главной мысли. Если по политическим причинам Германия считает, что Балканы - это ее зона влияния, во всяком случае, она может об этой территории позаботиться, считать это зоной своих особых интересов, то в случае Украины она считает, что это зона особой заинтересованности Кремля, и поэтому ведет себя в данной ситуации сдержанно.
- Но может ли вступление Северной Македонии и Албании все же сократить время ожидания для Украины, которая получила статус кандидата в ЕС?
Томаш Гжегож Гроссе: В случае Северной Македонии, напомню, между получение статуса кандидата и очередным этапом, то есть, началом переговоров о вступлении минуло 17 лет. В связи с этим, сколько времени пройдет, пока Украина, которая недавно получила статус государства-кандидата, приступит к переговорам, трудно сказать. Безусловно, сначала должна закончиться война, восстановится стабильный мир внутри и на границах Украины. И тоже сложно предсказать, когда это произойдет. Но уже сегодня можно предположить, что тормозом вступления Украины в ЕС будет Германия, экономически зависимая от России. Это во-первых, а во-вторых Берлин склонен жертвовать своими хорошими отношениямисо странами Центральной и Восточной Европы во имя сохранения хороших отношений с Российской Федерацией. Поэтому она вряд ли будет бороться за интересы Украины, даже когда война закончится.
PR24/iza