Второй тур президентских выборов в Молдове состоится 3 ноября. О результатах референдума и первого тура, а точнее о причинах и самом процессе, ведь процесс тоже важен, потому что Российская Федерация так и не отпустила бывшую Советскую Республику и продолжает за нее бороться.
Интересный момент с испытанием демократии в Молдове. Было очень показательно, что голоса людей, которые не за вступление в Евросоюз — их было больше, а потом они понемногу стали уменьшаться или догонять их стали те, которые за.
Получается, если те, которые не за, они ещё не понимают, к чему эта демократия ведёт, то половина избирателей, получается, что довольно-таки осознанно выбирает Европейский Союз. И это показывает, что на самом деле демократическая часть Молдовы довольно сильная. Может ли действительно вот этой демократической части Молдовы угрожать Россию каким-то образом, если они, если вы, показали, что вас много?
Дмитрий Гаркалюк: Переломный момент произошёл после подсчёта 95% голосов. Это тогда, когда начали считать голоса из-за рубежа. Из этого вытекает то, что большинство голосов против были изнутри страны. Если мы посмотрим, как голосовали регионы, то можно немножко ошалеть от того, что, к примеру, Приднестровский регион проголосовал в большем количестве за евроинтеграцию, чем, к примеру, регионы, которые находятся на границе с Румынией, регионы, о которых мы считали, что это абсолютно проевропейский регион.
Ну, на самом-то деле, произошёл какой-то сюрреалистический сценарий. Сейчас вы спрашиваете, угрожает ли Россия. Конечно, угрожает, потому что представьте себе, Шор [пророссийский политик - ред.] завтра пойдёт к своим кураторам и скажет, разница в 0,3%.
Ребята, продолжаем, давайте дальше финансировать все эти схемы, потому что, посмотрите, мы почти их дожали, перевернули исходы этого референдума. Другое дело, что у самой организации этого референдума есть огромные изъяны. Вы понимаете, главная проблема это в формулировке этого референдума. Формулировка такая, согласны ли вы изменить конституцию для того, чтобы вступить в евроинтеграцию. Вы понимаете, если бы это было референдум просто за вступление в евроинтеграцию, где нужно ответить да или нет, я вас уверяю, положительный исход был гораздо существеннее. Перевалило бы за 60%, это абсолютно точно.
Так как формулировка звучала вот именно касательно изменений в конституцию, вот на этом и сыграла российская пропаганда. Наши люди, это всё ещё советские люди, это люди, которые нуливых голосовали за коммунистов. Если вспомнить главную фразу президента Воронина, она звучит так: «Самое главное — это конституция, конституцию нельзя трогать вообще, конституция священная». Наше население, которое проголосовало против Евросоюза, якобы. Среди них огромное количество тех, кто за Евросоюз.
На самом-то деле они не проголосовали против поправок в конституцию. В этом смысле, наверное, нужно было больше общаться с людьми и объяснять, что изменения в конституцию ту плохого за собой не несут. Посмотрите на Путина, как он издевался над своей конституцией, как он её менял, сколько раз он её менял.
Мы сами за 30 лет уже столько раз пренебрегали этой конституцией. А сейчас вдруг мы опомнились, проснулись, что нам не нужны эти изменения. Когда спрашиваешь этих людей, почему вы против изменить конституцию, они вам не ответят.
Они просто знают, что конституцию нельзя трогать. Мы также не смогли им донести тот факт, что конституция — это живой организм. Конституцию нужно всё время адаптировать под нынешние реалии. С конституцией нужно и можно работать. Конституцию необходимо и нужно менять. Вот этого мы им не донесли, к сожалению.
Опять же, Путин и российские нарративы сыграли именно на этом. На узких всё-таки взглядах у наших людей. Узкое восприятие того, как работать.
К другой части выборов, к выборам президента, я так понимаю, что будет второй тур. Майя Санду не набирает 50%, набирает 40%, скажем, 45%, 43%, 45%. Её ближайшие преследователи, Стояногло, 26% примерно, скажем, до 30%. Дальше Усатый 13-14%.
Словом, все против Санду — если принять этот нарратив. Кому уйдут голоса во втором туре? Я так понимаю, два человека проходят во второй тур, а остальные голоса кому-то распределятся. Если они все уйдут в оппозицию к Санду, тогда она действительно может проиграть.
Дмитрий Гаркалюк: Во-первых, я не считаю, что люди, голосовавшие за Усатого, пойдут голосовать за Стояногло. Скорее всего, люди, голосовавшие за Влах [Ирина Влах, заняла третье место в первом туре — ред.], могут отдать свои голосаСтояногло. Но вряд ли те, кто голосовали за Усатого.
Это во-первых. Есть ещё такой вопрос, а какая у нас была явка? Честно говоря, прогнозы по той явке, которую мы вчера показали, примерно вот такие. Все и ожидали, что будет пограничная ситуация касательно референдума, если придут 50 или 51 граждан на выборы.
И примерно все ожидали того, что будет второй тур при таком же раскладе. Если бы мы вышли в большем количестве, буквально на 8%, то Майя Санду уже была бы президентом с первого тура, а у референдума был бы зазор в пользу голосов «за» примерно 5-7%. К сожалению, этого не произошло.
Но это может произойти. В 2020 году во втором туре пришли 90% на выборы. Нынешний результат – это лучшее, на самом деле, что могло произойти с гражданами Республики Молдова.
Это холодный душ. Это холодный душ, который нас всех разбудит. То, что нас всех сплотит и смотивирует в том, чтобы усилить эту борьбу за то, что мы попали в Евросоюз, и усилить нашу борьбу против российского влияния в Республике Молдова.
Почему это лучше? Потому что по итогу референдум прошёл. Это самое главное. Он прошёл.
По итогу у Майя Санды совсем неплохой результат в первом туре. И если благодаря вот этому шоку, который сейчас испытывает наше население, во втором туре выйдет гораздо больше людей проголосовать за европейский выбор, а это Майя Санду, естественно, других нет. Так будет даже лучше.
Это во-первых. Во-вторых, мы сможем сохранить это напряжение и этот шок до главной битвы. А главная битва – это парламентские выборы.
Всё, что было до этого – это прелюдия. Это тест. Русские тестировали все возможные площадки.
Мы тоже, наверное, должны были как-то взбодриться, потому что далеко ещё демократия. Далеко и мы ещё не знаем, что это такое. Поэтому сейчас, наверное, судьба с нами сыграла не злую шутку, а очень даже хорошую.
Алексей Бурлаков