ИНОСТРАНЦЫ В ПОЛЬШЕ. Мара Тамкович подсказывает, как вывести белорусов из «русского мира»

Польско-белорусская режиссерка считает, что худшее, что сейчас можно сделать, — это сдать Беларусь России.

Пункт пропуска в Тересполе, на границе Польши с Беларусью.

https://x.com/nadbuzanski_sg/status/1970741791268979175/photo/1

Мара Тамкович, польско-белорусская режиссерка и сценаристка, находится в постоянном движении. Сейчас она — между Польшей, Германией и США: на кинопоказах и в жюри кинофестивалей. Варшава, Гдыня, Берлин, Мюнхен, Нью-Йорк — такова география ее переездов и перелетов.

Но не оставляют Тамкович мысли и о том, как живут соотечественники, друзья на исторической родине — в Беларуси, как обживаются белорусы в Польше и как Польша может им помочь: здесь и там. Об этом мы беседуем c Марой в студии Польского радио на русском.

Мара Тамкович: Ключевая разница между Польшей и Беларусью заключается в том, что в Польше в течение восьми лет у власти находились представители одной политической партии. Затем, после выборов, они ушли, мирно передав власть другим. Это — основополагающее отличие. Мирная передача власти по итогам выборов — базовый элемент демократической системы. Именно это, на мой взгляд, определяет многие другие аспекты общественной жизни.

Некоторые белорусы, живущие в Польше, в том числе польского происхождения, выучили польский язык, но при этом не владеют белорусским. Я спрашивал у таких людей: важен ли для вас белорусский язык в контексте будущего Беларуси как государства? И от некоторых я слышал: «Нет, не важен». А как вы считаете, это важно или нет?

Мара Тамкович: На мой взгляд — важно. В контексте разрыва с колониальным прошлым, в котором мы до сих пор функционируем по отношению к России, разрыв с имперским влиянием и «русским миром» — это ключевой элемент. Если бы меня завтра спросили, если бы от меня зависело, как решать вопрос государственного языка при принятии новой Конституции, я бы однозначно ответила: государственным языком должен быть только белорусский. Да, мы должны поддержать тех, кто пока не владеет белорусским. Да, нужно предусмотреть меры для смягчения переходного периода. Но язык — это программирование будущих поколений в определенной парадигме. Для части белорусов в Польше, если они планируют свою жизнь здесь, в Польше, этот вопрос кажется неактуальным: мол, если их дети будут жить тут, говорить по-польски. Но вопрос остается: как ты себя идентифицируешь? Я за то, чтобы беларуская мова была развивающейся — языком будущего. Но я не за то, чтобы он использовался как инструмент разделения, как способ оттолкнуть тех, кто за перемены, но не говорит по-белорусски. Это очень тонкая грань. У кого-то ведь возникает соблазн сказать: «Какая разница, на каком языке?» А разница есть. Особенно — если речь идет о публичном пространстве, дискурсе. Я считаю, что язык имеет значение. Но другое дело — нельзя исключать людей, которые пока не владеют белорусским. Это ведь непросто — овладеть языком, особенно в условиях, когда предыдущие поколения не имели такой возможности.

Вы сказали: «если бы от меня зависело…» Я хочу у вас спросить: что дальше будет с Беларусью? Что будет с отношениями между Польшей и Беларусью, в том числе на межгосударственном уровне? Если бы у вас были полномочия, как у Трампа, — такие, чтобы «прорубать стены», как бы вы поступили?

Мара Тамкович: Конечно, чтобы иметь такие полномочия, нужно быть Трампом. Но если говорить серьезно — касательно польско-белорусских отношений — у меня возникает ощущение, что худшее, что сейчас можно сделать — это сдать Беларусь России, только потому, что Лукашенко — союзник Путина. То есть — отпустить, отказаться, не бороться. А ведь есть люди в Беларуси, которые заслуживают ресурсов, поддержки. Попытка взрастить в Беларуси новое поколение — проевропейское, мыслящее иначе — это не тупик. Протесты 2020 года в Беларуси произошли именно потому, что у белорусов был доступ к европейской среде. Многие работали в иностранных компаниях, имели возможность поехать за границу, сравнить, как устроена жизнь в других странах. В этом наше отличие от советского времени — у нас появился доступ к опыту другого мира. А теперь, когда у белорусов все меньше возможностей выехать за границу, когда ограничения усиливаются, когда людям становится труднее получить визу — это фактически блокирует контакты на уровне обычных людей. И если они не могут поехать, например, в Польшу, куда они поедут? В Россию? Когда у людей нет возможности строить деловые отношения с Европой, они будут строить их с Россией.

Виктор Корбут

Аудиоверсию интервью с Марой Тамкович слушайте в добавленном файле.