Иностранцы в Польше: Токарь из Беларуси объездил всю Польшу и в итоге вернулся сюда беженцем

Эдвард Свенцецкий, токарь Минского тракторного завода польского происхождения, эмигрировал в Польшу из-за преследований режима Лукашенко.

Эдвард Свенцецкий у здания на ул. Мазовецкой в Варшаве, где расположен Центр белорусской солидарности.

Viktar Korbut

1 сентября в центре Варшавы, на ул. Мазовецкой, 12 открылся Центр белорусский солидарности. Здесь любой, кто пострадал от режима Лукашенко в Беларуси и приехал в Польшу, может получить помощь. Один из тех, кто уже получил такую ​​помощь, — Эдвард Свенцецкий, токарь цеха ЦСБ Минского тракторного завода. Он эмигрировал из Беларуси в Польшу. Польша для него не чужая страна — он сам поляк по национальности, родом из Ляховичского района Беларуси.

Несмотря на то, что дочь Эдварда Свенцецкого — Полина — уже несколько лет живет и учится в Гданьске, сам он с женой оставался в Минске и не собирался уезжать в Польшу. Однако репрессии режима Лукашенко против бастующих рабочих МТЗ заставили его в буквальном смысле спасать свою жизнь бегством из Беларуси.

9 августа в Беларуси прошли выборы президента, сфальсифицированные режимом Лукашенко. Согласно официальным данным, Лукашенко получил 80% голосов избирателей. Его соперник Светлана Тихановская набрала лишь 10%. Однако эти результаты не признают как в белорусском обществе, так и страны ЕС (в т.ч. Польша), Украина, США. «Победу» Лукашенко признали лишь Россия, Китай, Туркменистан.

Вспоминая события августа, когда трудовые коллективы предприятий Беларуси стали выходить на забастовки в связи с фальсификацией Лукашенко результатов президентских выборов 9 августа, Эдвард Свенцецкий рассказывает, что происходило потом, когда людей, арестованных на мирных акциях протеста 9-10 августа, стали 14-15 августа выпускать из следственных изоляторов и тюрем:

В рабочих коллективах всех возмутили официально объявленные результаты выборов, согласно которым 80% якобы проголосовали за действующего президента. Я еще 9 августа вечером понял, что нас всех обманули, сел на машину, и поехал принимать участие в мирной автомобильной акции протеста: сигналить против официальных результатов выборов. Я три ночи подряд ездил на эти акции. 14-15 августа стали из тюрем выпускать людей, которых нахватали 9-10-го, и рабочие увидели в интернете эту картину, вызвавшую возмущение рабочих. Мы увидели, как люди были избиты, как их мучали. Никто не мог даже представить, что в тюрьмах могут так бить, так издеваться над собственным народом. Мы все кричали: «Забастовка!» Все были опрошены и все согласились. Утром я с товарищами пошел по цехам — пятому, кузнечному, механическому и др. — с призывом: «На забастовку!» Люди стали выходить из цехов — собралось 1,5-2 тысячи рабочих.

Однако администрация МТЗ стала чинить препятствия бастующим: якобы протестующие не имеют права на забастовку. Эдвард Свенцецкий резюмирует:

Они все делают не по закону, а от нас требуют соблюдения закона. И мы огромной колонной пошли маршем на пл. Независимости. Это было 15 августа. По дороге к нам присоединилось еще много людей — нас пришло на площадь 10-15 тысяч человек.

Однако забастовка не удалась, т.к. многие рабочие, по словам, Эдварда Свенцецкого находятся в положении невольных — у них нет даже собственного жилья, и под страхом выселения из общежития некоторые не решались присоединиться к протесту, хотя морально его поддерживали:

Директор завода объявил: от президента поступило указание, чтобы все, кто сегодня примет участие в забастовках, были завтра же уволены.

Однако Эдвард Свенцецкий был среди тех, кто решил продолжать забастовку:

Когда к восьми часам утра мы начали подъезжать к заводу, то узнали от тех, кто пришел раньше, что их пропуска заблокированы. Увидели, что вокруг стоят автозаки, омоновцы, люди говорили, что омоновцы уже бегают внутри завода, по цехам. Мы уже не могли попасть на завод. ОМОН начал нас оттеснять от завода. Даже троих рабочих схватили.

На следующее утро, впрочем, Эдвард Свенцецкий решил продолжить участие в акции протеста. В то время его супруга Наталья Владимировна, экономист на МТЗ, также собиралась на работу. Однако в Эдвард Свенцецкий заметил, что за ним и его автомобилем ведут наблюдение неизвестные: 

Смотрю, у автомобиля стоят незнакомцы высокого роста, чистовыбритые, чисто одетые, в коротких куртках. И я понял, что что-то тут не то.

Эдварда Свенцецкого пытался задержать неизвестный в штатском в тот момент, когда он подходил к своей машине:

Но я успел завести машину, и как только он подбежал, я с места тронулся и быстро поехал. Я понял, что мне возвращаться домой уже нельзя. Жену довез до завода. А сам поехал в деревню, к своим знакомым — это было 18 августа. Просидел в деревне два дня, а потом через Украину поехал в Польшу, где оказался 23 августа. Я заявил на границе, что я беженец от режима Лукашенко, и меня пропустили. Так я оказался в Варшаве. У меня туристическая виза, сделанная год назад, т.к. в последние десять лет я любил посещать Польшу — ездил в Белосток за покупками, в Варшаву, Краков, Вроцлав. Я почти все польские города объехал. Я люблю эту страну и люблю путешествовать.

Центр белорусский солидарности в Варшаве помог Эдварду Свенцецкому начать первые шаги жизни в Польше:

Т.к. у меня польское происхождение, то я подал документы, чтобы продолжить жизнь в Польше. Я не хотел уезжать из Беларуси. Но сейчас туда мне дороги нет.

Сейчас Эдвард Свенцецкий ожидает оформления документов на пребывание в Польше и ищет работу:

Чтобы подучить польский язык, я запишусь на курсы. Благодаря Центру белорусский солидарности я живу в Варшаве. Центр оплатил мне здесь проживание в квартире. Пока что я останусь в Варшаве. Благодаря центру я познакомился здесь с людьми. Буду пытаться получить документы, которые дадут мне право постоянного проживания в Польше. Для этого у меня есть соответствующие бумаги: в моем свидетельстве о рождении записано, что мой отец является поляком.

Виктор Корбут