Иностранцы в Польше. Ряд русских газет в довоенной РП продвигали идеи восстановления Российской империи, но выступали против СССР

В довоенной Республике Польша выходило 250 русскоязычных периодических изданий, историю которых изучает Адам Сулавка.

Адам Сулавка в 2021 г. был отмечен премией в конкурсе им. Владыслава Побуг-Малиновского за кандидатскую диссертацию «Русская и русскоязычная пресса во II Республике Польша (1918-1939)».

https://wbh.wp.mil.pl/pl/articles/aktualnosci-wbh-42rc/2021-07-08yh4h-nagroda-dla-dr-adama-suawki/

Молодой польский ученый Адам Сулавка исследует русскую и русскоязычную печать в довоенной Польше. Это труд не только о работе СМИ, но и о настроениях тогдашнего польского общества, которое состояло не только из собственно поляков, но и из русскоязычной диаспоры. Причем к ней относились не только русские, но и часть украинцев, белорусов. Кстати, не все были иностранцами. Ведь в состав Польши входили и земли с коренным белорусским, украинским населением.

Таким образом, тема, интересующая Адама Сулавку, может быть интересна и нам, современным жителям и гостям Польши. Ведь русскоязычные эмигранты составляют и сегодня определенную часть польского социума.

Сколько всего русскоязычных изданий насчитывалось в Польше до 1939 года? Адам Сулавка посвящает в исторические детали:

Выходило около 250 изданий. Их читателями были не только этнические русские, но и белорусы и украинцы, жившие на восточных рубежах довоенной Польши, а также русифицированные евреи.

Вообще, нужно сказать, что некоторые русские эмигранты не признавали тот порядок, который был установлен в Европе по итогам Версальского мира. Они не принимали ни советского, ни польского гражданства. И если говорить о русской эмиграционной прессе, то она занимала бескомпромисную позицию по отношению к СССР. Русская эмиграциия воспринимала власти СССР как оккупационный режим в России.

Естественно, русскоязычная эмиграционная печать должна была быть лояльна по отношению к Польше — и такого рода периодика продолжала существовать. В обратном случае такого рода издания закрывались.

Были также издания, которые финансировались II отделением Генерального штаба Войска Польского (военная разведка. — Ред.). Это и позволяло данным изданиям существовать длительное время.

Адам Сулавка рассказал, какие взгляды были свойственны авторам и читателям польских русскоязычных изданий, выходивших до Второй мировой войны:

Преобладающее большинство русских в Польше были привержены идее т.н. триединого русского народа, которая отрицала существование отдельных белорусского и украинского народов. Однако были и издания, которые поддерживали идею независимой Украины, равно как и Белоруссии.

Однако, как я уже говорил, большинство русских эмигрантов считало восточные земли Польши «исконно русскими». Соотвественно, власти Польши пытались ограничивать деятельность изданий такого рода.

Виленский воевода Людвик Боцяньский (в 1935-1939 гг.; «прославился» антилитовскими и антибелорусскими акциями. — Ред.), в частности, ограничивал деятельность этих изданий в подконтрольном ему воеводстве.

А в концлагерь в Березе-Картузской (ныне Береза в Беларуси. — Ред.) за свои симпатии к СССР был отправлен один из ведущих русских публицистов в довоенной Польше Дорофей Бохан (уроженец Минска, участвовал также в белорусской литературной жизни. — Ред.). Но, что интересно, Бохана в 1939 году арестовало НКВД.

К слову, судьба Бохана показательна. Будучи польским гражданином, в 1941 году он был освобожден из советского плена, вступил в ряды армии генерала Андерса, с которой ушел в Иран. В 1942 году погиб в Тегеране.

Возвращаясь ко временам довоенной Польши, нужно сказать, что при неблагоприятной политике по отношению к белорусам, украинцам, литовцам, власти блюли, чтобы идеи русского империализма также особо не распространялись. Адам Сулавка приводит пример других действий властей Польши к органам печати на русском языке:

Польские власти влияли на типографии, чтобы те не печатали таких изданий. А, к примеру, в Пинске, издание «Под небом Полесья» запретили печатать, и оно, кажется, вынуждено было печататься в Белорусской типографии имени Франциска Скорины в Вильно. Там вышли что-то вроде одного или двух номеров.

Адам Сулавка, изучая русскоязычную печать довоенной Польши, подметил, что ряд белорусских деятелей активно публиковались в православных изданиях:

Православная интеллигенция в то время находилась в подвешенном состоянии — между русской и белорусской идентичностями. В этом плане интересен пример Бориса Коверды. Он учился сначала в белорусской гимназии в Вильно, а затем перешел в русскую — по материальным причинам.

В 1927 году Коверда убил в Варшаве полпреда СССР в Польше Петра Войкова. Родители Бориса происходили из украинскоязычного села Котлы в Бельском уезде (ныне в Подляском воеводстве), но он считал себя русским. При этом, владея белорусским языком, работал в редакции виленской антикоммунистической газеты «Беларускае слова».

Адам Сулавка добавляет, что в довоенной Польше русский язык использовали также протестантские церкви. Ученый приводит пример одного из изданий баптистов:

Оно издавалось по-русски, но адресовалось, в первую очередь, населению на восточных землях Польши — белорусскому и украинскому (на Волыни). Правда, власти с подозрением относились к протестантам, т.к. те распространяли пацифистские идеи, сопротивлялись военной службе, поэтому их иногда обвиняли в тайных симпатиях к коммунизму, хотя никакими коммунистами они не были.

Говоря о том, какие настроения господствовали в русскоязычной прессе и связанных с ней кругами в довоенной Польше, Адам Сулавка резюмирует, что это были монархистские взгляды:

Они мечтали о восстановлении бывшей Российской империи — «единой и неделимой». Были также сторонники демократии, но они занимали скорее маргинальное место.

Виктор Корбут