В результате систематических усилий Россия полностью уничтожила свободные и независимые СМИ в марионеточных т.н. «ДНР/ЛНР», преследует журналистов на других оккупированных украинских территориях и совершает целый ряд военных преступлений и преступлений против свободы слова, отмечают украинские правозащитники и медиаэксперты. По их данным, на сегодня зафиксированы около полутысячи таких фактов, которые передаются в правоохранительные органы и международные организации.
Изолируя граждан оккупированного Донбасса, Харьковской, Запорожской и Херсонской областей от получения альтернативной информации, Россия пытается загнать их в информационный пузырь, созданный пропагандистами. Второй задачей оккупантов является блокирование объективного освещения реалий оккупации для внешней аудитории, отметили украинские медиаэксперты. По их данным, против свободы слова россиянами совершено уже около 500 правонарушений, многие журналисты были убиты, захвачены в плен и подвергаются пыткам, сообщил лидер Национального союза журналистов Украины Сергей Томиленко:
Мы говорим о пятистах, но я думаю, что это надо экстраполировать на большее, потому что здесь по каждой редакции три, пять, десть сотрудников редакций, которые выехали, которые замолчали и это десятки нарушений свободы слова. Но если мы говорим о самой трагичной категории, то по нашим данным по меньшей мере 63 представителей прессы погибло со времени полномасштабного вторжения. Некоторые из них уже подтверждены американским комитетом CPG, лондонским фондом «Справедливость для журналистов», Платформой по безопасности Совета Европы и других. Именно развязанная Россией война и сами россияне являются причиной смерти журналистов и того, что люди не могут получать объективную информацию. Название нашего отчета, который мы подготовили о случаях гибели журналистов со времени полномасштабного вторжения и о ситуации, связанной с преступлениями России против прессы называется «Расстрелянная свобода слова».
Работа журналистов в опасных условиях очень важна, поскольку позволяет фиксировать бесценные свидетельства военных и других преступлений российских войск, отметил руководитель Департамента документирования военных преступлений Украинского Хельсинкского союза по правам человека Сергей Мовчан:
Журналисты часто работают на линии фронта, работают на оккупированных территориях, работают на прифронтовых территориях, где как раз наибольшая концентрация тех случаев, которые мы документируем. Эта информация становится предметом изучения правозащитными и общественными организациями, включаются юридические механизмы сбора, документирование и передача в правоохранительные органы. Россияне атакуют вышки мобильной связи и ретрансляции, уничтожают техническое оборудование, даже не представляя себе его ценности, чтобы заглушить голоса с оккупированных территорий. Журналисты на оккупированных территориях вынуждены были скрываться. Некоторые из них даже сейчас со страхом возвращается в свои дома, которые были оккупированы, потому что, к большому сожалению, довольно значительное количество людей, имеющих пророссийские взгляды, могут им навредить. Но журналисты возвращается к работе и формируют тот доказательный блок, который мы будем иметь в будущем.
Украинских журналистов и блогеров незаконно арестовывают по сфабрикованным обвинениям. Иностранным СМИ ограничивают аккредитацию на оккупированных территориях, что делает невозможным их работу на этих территориях. За публичную критику оккупационных администраций и даже за публикации в соцсетях оккупантами предусмотрена уголовная ответственность. Вся печатная и электронная пресса на захваченных территориях контролируется российскими кураторами, которые ретранслируют московскую пропаганду и получают «медиапланы» непосредственно из Москвы. Тем не менее, фиксация украинскими журналистами событий в ходе российской оккупации украинских территорий – первый шаг по привлечению к ответственности военных преступников, считает председатель наблюдательного совета Общественного телерадиовещания Украины Светлана Остапа:
Сейчас очень много есть документальных фильмов, где я не просто рассказывается о событиях в Буче во время оккупации, а и исследуется каждый БТР, каждый танк, из которого стреляли. И затем эти сведения передаются в правоохранительные органы. Когда журналисты звонят в Россию и спрашивают, почему вы в Буче уничтожили машину, в которой погибла мама с детьми, они ведут себя так, как будто не совершили ничего злодейского. Они просто не понимают, что они совершили военное преступление. Поэтому надо это все не просто доказать, но и довести это дело до конца, то есть, наказать виновных.
Возвращение журналистов к исполнению своих обязанностей на деоккупированных территориях имеет не только информационное, но и символическое значение для украинцев, подчеркнул Сергей Томиленко:
Это все-таки местные медиа, это символ Украины, символ возвращения Украины. И мы наблюдаем, как в Лимане, Бахмуте, в Херсоне после прекращения оккупации, после вторжения выходит первый выпуск местной газеты, когда он напечатан и доставляются через волонтеров и через другие каналы, люди просто целуют газету. Для них это символ возвращения Украины, что оккупантов прогнали, что теперь снова будут местные новости, мирные новости.
Тем временем, в российских застенках остается неизвестное количество работников украинской прессы, которые были репрессированы российскими захватчиками. Рассказы тех, кто возвращается в контролируемую правительством Украину благодаря обменам, свидетельствуют, что многие заключенные были гражданскими, которых арестовали из-за публикации сообщений в соцсетях. Этого уже достаточно для заключения, но часто эти обвинения дополняются «шпионажем» и «государственной изменой», чтобы обеспечить более длительные сроки заключения.
Вильгельм Смоляк