Министерство по реинтеграции временно оккупированных территорий Украины сообщило о 49 украинских военнопленных, тела которых были переданы российской стороной в рамках обмена. Этот факт стал поводом для украинских правозащитников провести анализ условий обращения россиян с украинскими воинами, попавшими в российский плен. На основе опроса более 20 военных, вернувшихся из российского плена, реконструирован каждый этап пребывания в российском плену – от момента попадания, условий содержания в колониях и СИЗО, до пыток, гибели и внесудебных казней украинских военнопленных.
Скудное питание, непрерывные пытки и избиения, а также содержание в нечеловеческих условиях нередко приводят к гибели украинских военных в российском плену, отметили авторы правозащитного отчета из Медийной инициативы по правам человека. Они представили данные о самоубийствах пленных вследствие психологического, сексуального или иного насилия в плену. Однако, как заявила представительница Медийной инициативы по правам человека Мария Клымык, некоторые украинские военнослужащие недолго остаются в плену оккупантов, поскольку российские захватчики широко практикуют массовые расстрелы безоружных и даже раненных украинских воинов, уже которые не представляют для них никакой опасности:
В плен попадают уже ранеными, поэтому, как отмечали некоторые свидетели, россияне не хотели их лечить и просто расстреливали на месте. Или было слишком много пленных, от них не нужно было никакой информации, и они выбирали только тех, кто мог что-то им рассказать. Как говорил один свидетель, он слышал эту фразу: «Мы их обнулили».
Не менее ужасна судьба тех украинских воинов, которым удалось выжить и оказаться в местах заключения, заявили правозащитники. Освобожденный из российского плена Богдан Слободян привел свидетельство о случившееся с одним из плененных защитников Мариуполя, которого длительное время содержали в карцере и применяли к нему бесчеловечное обращение:
Поначалу, как это было, ему не давали спать. Это именно первый шаг. Рекорд у него был семь дней. Следующее – это то, что его били каждый день по три-четыре раза. Перед прогулкой выводили и ставили к стене, как это называется у них «в позу досмотра», и отбивали полностью почки и ноги. Они любили еще становиться где-нибудь в таких местах, чтобы их не было видно, и у них были полипропиленовые трубы. Это был их основной предмет, которым они нас, можно сказать, убивали. Это не ломает кости, но бьет так, что остается след, и если нет правильного питания, нет иммунитета, кожа иногда может гнить. Это продолжалось в течение двух-трех месяцев, когда его заставляли подписать признание, что он убил человека и вырезал на нем немецкий крест. И они все-таки заставили его подписать этот документ. И тогда, уже полуживым, его перевели в камеру. Он был уже не в себе, он ходил под себя в туалет, он уже не кричал от боли, все силы у него уходили на то, чтобы дышать, и его постоянно откачивали. У него начали отказывать почки и поздно ночью приехала за скорая помощь и его все забрали из камеры. Дальнейшая его судьба неизвестна.
Российские власти вообще не считают захваченных украинских воинов пленными и не признают Женевских конвенций. Правовой режим украинских солдат не определен, их часто содержат вместе с гражданскими, отметил в – адвокат и эксперт по международному праву Андрей Яковлев. По его мнению, нечеловеческое обращение с украинцами в российских местах заключения процветает потому, что проводящие пытки и издевательства российские охранники уверены в своей полной безнаказанности:
Это приводит к тому, что наши военнопленные не имеют никакой защиты даже по тому российскому законодательству, которое обычно применяется для их заключенных. У них заключенные имеют определенные права, а наши не имеют. Надзиратели, удерживающие наших пленных, могут обращаться так, как они считают нужным. И мы не знаем, это указание непосредственно руководства, или это их собственная инициатива. И, соответственно, эти люди, их поведение приводит к тому, что кто-то из наших пленных умирает. Эти случаи не единичны, они системны. А это значит, что кто-то дает указания о таком поведении. И мы выходим не просто на надзирателей, руководителей, лагерей или СИЗО, а на более высокое руководство. Нам нужно это делать, чтобы привлечь к ответственности высокое руководство, чтобы сделать возможным изменение обращения с нашими военнопленными, потому что не нынешнее обращение приводит к смертям. С точки зрения международного гуманитарного права это – военные преступления. Но когда мы сможем говорить, что это системно, мы уже тогда можем констатировать, что это не просто военные преступления, а преступления против человечности. Более серьезные преступления.
Яковлев заявил, что установления виновных в организации и применении к украинским пленным нечеловеческого обращения, а также осуждения их судами недостаточно, поскольку правосудие совершается только тогда, когда виновные привлекаются к ответственности и отбывают наказание. А это означает, что Украине уже сейчас следует работать над тем, чтобы приговоры украинских или других судов исполнялись в других странах. Начинать работу по снижению уровня страданий украинских пленных в России следует с того, чтобы каждый факт пребывания в плену был должным образом зафиксирован, добавила к этому исполнительный директор Медийной инициативы по правам человека Татьяна Катриченко. Со стороны Украины эта норма выполняется, а со стороны Российской Федерации - нет, заявила Катриченко. Она призвала соответствующие международные гуманитарные организации, и прежде всего Международный Комитет Красного Креста, наладить учет и помощь попавшим в плен украинцам:
Есть все основания полагать, что именно эта организация должна мониторить эти места содержания должным образом. Определять как можно большее количество мест содержания и добиваться конфиденциальных встреч с украинскими военнопленными для того, чтобы объективно понимать ситуацию, чтобы предупредить эти страшные случаи пыток и смертей в плену. Мониторить и фиксировать случаи, когда украинские военнослужащие получили ранения на поле боя, или были взяты в плен со значительными травмами, или получили эти травмы уже в местах несвободы. Есть военнослужащие, имеющие такие травмы, которые позволяют им надеяться, что они могут быть возвращены на родину или переданы в третьи страны, согласно Женевским конвенциям. Потому что эти военнослужащие уже не могут участвовать в боевых действиях. Международный Комитет Красного Креста должен пытаться выяснить причины, почему некоторые военнослужащие погибли в местах несвободы на территории Российской Федерации.
Однако сейчас типичным ответом освобожденных из российского плена украинских воинов на вопрос о встречах с представителями Красного Креста остается ответ «нет», заявила представитель Медийной инициативы по правам человека Мария Клымык. По этой причине нет никакого контроля за обращение с украинскими военнопленными в России, что приводит к совершению военных преступлений и преступлений против человечности, отметила она:
Дальше это так называемый процесс приемки. Это такой процесс, когда всех пленных во время перевозки в новое место содержания, поочередно бьет охрана. Она не обращает внимания ни на возраст этих людей, ни на пол, ни на то, ранены ли они, или они здоровы, или в каком они физическом состоянии. У нас есть свидетельства о том, что именно во время этого несколько пленных погибли от того, что охрана либо не рассчитала силу избиений, когда раненый был таким состоянии, что про не выдержал. Далее, это условия, в которых содержатся военнопленные. Они абсолютно не способствуют тому, что уже имеющиеся у человека раны заживут. Или даже здоровый человек за время всего пребывания в плену претерпел значительное ухудшение состояния здоровья от недостатка пищи, от плохих условий, от постоянных пыток и избиений. Часто у людей просто останавливается сердце от того, что к ним ежедневно применяют электрошок. У нас были свидетельства того, что к военнопленному применяли электрошок до тех пор, пока аппарат не разрядится полностью. Соответственно, люди, у которых уже были до этого проблемы с сердцем, просто не выдерживали этой процедуры и у них останавливалось сердце.
Согласно Женевским конвенциям на каждого пленного международными гуманитарными организациями должна быть заведена специальная карточка, которая направляется его родным и близким, напомнил адвокат-международник Андрей Яковлев. Сам факт такой регистрации, по его словам, будет являться подтверждением того, что человек находится в плену, а не пропал без вести или погиб и стране будет известно сколько украинских граждан находятся в плену. Это будет способствовать сокращению страданий военнопленных, если интенсифицировать работу международных гуманитарных организаций, отметил адвокат.
Вильгельм Смоляк
Киев