Изнасилование женщин, начиная с маленьких девочек и заканчивая старушками; групповые изнасилования жертв, в том числе мужчин, зачастую на глазах родных, близких или посторонних лиц; убийства, жестокое насилие, шантаж и запугивание гражданского населения – такова ужасная действительность жизни украинцев, которые попали под российскую оккупацию.
Центр документирования российских преступлений в Украине имени Рафала Лемкина, который работает в рамках польского Института Пилецкого, недавно представил отчет «Сексуальное насилие российских оккупационных войск в отношении украинских женщин». Отчет сопровождают графические иллюстрации украинского художника Сергея Захарова, которые дополняют леденящие кровь рассказы о преступлениях армии РФ в Украине.
В отчете отмечается, что еще перед полномасштабным вторжением Путин своей пошлой шуткой «Нравится не нравится – терпи моя красавица» как бы задал тон действиям своих войск в Украине. Таким образом, можно утверждать, что сексуальный террор на оккупированных территориях носит системный характер. На эту тему я пообщался с директором центра Ярославом Биттелем.
Вы правы, похоже, что такой подход носит системный характер. По крайней мере, такая картина вырисовывается, исходя из нашего отчета. Мы видим, что это не отдельные случаи. В отчет вошли рассказы свидетелей из семи областей. Кроме того, там есть свидетельства людей, которые после начала войны в 2014 году сталкивались с российскими оккупационными властями или коллаборационистами из числа представителей так называемых «народных республик». Схожая ситуация имела место после 2014 года. Таким образом, нельзя сказать, что 2022 год и острая фаза войны было чем-то, что привело к эскалации сексуального насилия. Собранные нами рассказы и свидетельства говорят нам о том, что оно носит системный характер. Мы в Польше имеем опыт так называемого «освобождения» в 1945 году. Когда армия «освободителей», Красная Армия вступала на территории, которые она, так сказать, «освобождала», то примеры такого поведения были и в Польше. Подобные вещи были после 1939 года, когда на восточные территории Польши вошла Красная Армия, свидетельства очевидцев были похожи на те, что в Украине. Видимо, это продолжение тоталитарной системы сталинских времен, что очень непосредственно выражается в происходящем на украинских территориях, оккупированных российской армией.
Ярким примером масштабных сексуальных преступлений являются действия Красной Армии в Германии в 1944-45 годах. По оценкам ряда историков, в том числе британского профессора Энтони Бивора, жертвами изнасилований стали два миллиона немок, от детей до женщин преклонного возраста. Тысячи из них были убиты. Объяснить такие же действия российских военных в Украине тем, что жестокость и жажда мести накапливались в ходе конфликта, как это некоторые делают в случае с тем, что вытворяли советские солдаты в Германии, абсолютно нельзя. Волна сексуального насилия, изнасилования, включая убийства жертв с первых же дней захлестнула украинские земли, как только там ступил сапог российского оккупанта. Ярослав Биттель:
Я соглашусь с Вами по поводу такой оценки. Об этом свидетельствуют хотя бы рассказы свидетелей. К нам на презентацию отчета приехала одна женщина из Бердянска. Она рассказывала, что когда ее задержали, к ней было применено не только сексуальное насилие, но и пытки и разные формы унижения. Эта женщина нам поведала, что те, кто вел допрос, пытали людей, часто задержанных по надуманным предлогам. По ее словам, все происходило в помещении, где находился кто-то, кто всем этим занимался и у этих людей был чемоданчик, где как в косметичке были аккуратно сложены орудия пыток.
Тем временем, собранные в нашем отчете свидетельства однозначно говорят о том, что изнасилование не самое страшное переживание, о котором вспоминают женщины. По их словам, изнасилование стало финальным результатом того, что произошло. Несколько женщин созналось, что у них в этот момент просто было отключено сознание. Они не помнят самого момента изнасилования. Вместе с тем, для этих женщин худшим было то, что их публично раздевали. Происходили разного рода сексуальные акты, скажем, ощупывание. Голую женщину с мешком на голове ощупывали неизвестные мужчины. Имели место вещи, которые страшно унижали украинских женщин. И это ужасно, поскольку речь не идет о самом изнасиловании, но и обо всем том, что его сопровождает. Создается атмосфера террора. Женщины боялись выходить на улицу, а если уже и выходили, то одевались как можно хуже, в какие-то грязные вещи, никакой косметики, волосы прятали под платками.
Руководитель Центра документирования российских преступлений в Украине имени Рафала Лемкина подчеркивает, что даже после изгнания оккупантов украинские женщины продолжают жить в страхе.
Даже до сегодня, уже после освобождения они не могут спокойно выйти на улицу, а когда видят человека в форме, то они продолжают чувствовать травму от самого вида мундира. Хотя перед ними уже стоит не российский солдат, а украинский военный или полицейский. Таким образом, как мы видим речь идет о создании атмосферы страха и террора, а не только сексуальные преступления. Цель этого – вынудить пойти на коллаборацию, прекратить какие либо разговоры на тему оккупации. Так, что это очень сложные механизмы.
В отчете Центра документирования российских преступлений в Украине имени Рафала Лемкина, среди прочих, зафиксирована история одной девушки, которая после прихода российских солдат бурно выражала свои пророссийские взгляды. Она подошла в Бердянске к их бронетехнике, размахивая своим украинским паспортом и заявила, что очень хочет стать гражданкой России. Через несколько дней ее нашли изнасилованную и убитую возле ее родного села. То есть, даже пророссийские симпатии не являются гарантией того, что кто-то не станет жертвой россиян и их пособников. Ярослав Биттель.
Свидетельства, которыми мы располагаем, говорят о том, что практически 70% жителей на оккупированных территориях, в той или иной степени, стали жертвами насилия со стороны российских войск или новых властей так называемых «народных республик». Это говорит о том, что сексуальный террор, и в целом насилие, является элементом повседневной жизни на этих территориях. Пропаганда плюс насилие делает крайне тяжелой жизнь людей, которым там остались или вынуждены были вернуться.
Материал подготовил Назар Олийнык