Полномасштабная российско-украинская война идет на суше, в воздухе и на море. Последний из перечисленных театров военных действий остается в тени двух первых, но это не означает его второстепенности для общего исхода противостояния.
Именно морской войне между Россией и Украиной был посвящен доклад капитана второго ранга в отставке, профессора Кшиштофа Кубяка из Университета имени Яна Кохановского в Кельце. Доклад прозвучал на заседании военной секции Общества любителей истории в Варшаве. Вашему вниманию фрагменты этого выступления.
Специалист отметил специфический характер морской войны в Украине, которую он видит в двух измерениях – стратегическом и тактическом.
К первому относится зерновой вопрос и пресловутая «зерновая сделка».
Одним из ключевых измерений войны в Украине остается вопрос импорта зерновых. Это стратегическое измерение. Россияне несколько раз пытались использовать этот вопрос в своих целях. В конечном счете, несмотря на войну, украинское зерно плывет на мировые рынки. Это показывает, что вопреки целому ряду утверждений, мы не имеем дела с тотальной войной, чтобы там кто не заявлял. Ведь как для условий войны ситуация довольно-таки особенная. Суда инспектируются совместной комиссией в Стамбуле. После того, как инспекция не выявляет чего-то, что может считаться военным грузом, сухогрузы отправляются в Одессу, где принимают загружаются зерном из элеваторов. Потом – по тому же безопасному коридору – они и возвращаются. Вот как это все выглядит в цифрах, которые выпадают из поля зрения из-за горячих дискуссий о военных действиях. Я бы сказал, что здесь речь идет об огромных, даже стратегических количествах. Вот данные за октябрь 2022 года: испанцы получили из района, охваченного войной, 1,8 млн тонн зерна, турки – 1,3 млн. Потом идут китайцы, итальянцы, голландцы, египтяне. Это только самые крупные импортеры зерна.
В случае России таким стратегическим измерением является экспорт на Черном море, прежде всего экспорт черного золота.
Несмотря на войну российские порты продолжают работать в отличие от украинских. Как выглядело значение Черного моря для российского торгового баланса? До полномасштабной войны на черноморские порты, включая Одессу, приходилось 15% российского импорта и экспорта. Как это выглядит сейчас? Черное море продолжает играть существенную роль в экспорте российской нефти, в экспорте, который де-факто финансирует войну. Если мы посмотрим на достоверные данные за май текущего года, то увидим, что в день через Балтику идет 1 млн 600 тысяч баррелей российской нефти, через Артику – немногим больше 200 тысяч, а через Черное море – 700 тысяч, что имеет огромное значение в игре, которую ведут россияне.
Черное море остается второй по значению артерией экспорта российской нефти. Таким образом, упрощая: если зерновая карта находится в руках россиян, то можно сказать, что потенциальная возможность атаки российской портовой инфраструктуры на черноморском побережье, таких как Новороссийск, Туапсе, остается неиспользованным украинцами козырем.
В свою очередь, по убеждению аналитика, тактическое, оперативное измерение российско-украинской войны практически не существует с самого ее начала. Кшиштоф Кубяк утверждает, что, с одной стороны, украинская сторона, понимая свою слабость в противостоянии на море, исходила из сугубо оборонительной тактики, имея сомнения в успехе, а россияне не смогли использовать своего перевеса.
Украинцами предпринимались усилия по эффективной защите, но это не было чем-то однозначным. Подтверждением этого является судьба фрегата «Гетман Сагайдачный». В первый же день войны его капитан получил приказ затопить корабль. Тогда перед лицом крайне неясного будущего руководство Украины пришло к заключению, что затопление корабля является лучшим решением, чем очередной, как в 2014 году, захват россиянами флагмана украинского флота. Это иллюстрирует уровень неуверенности в связи с войной.
На данный момент мы можем выдвинуть крайне правдоподобный тезис о том, что украинская сторона не располагает силами для того, чтобы заполнить пространство в оперативном измерении. В свою очередь, российская сторона проявила свою – в высшей степени – слабость. В том числе, здесь речь идет об отсутствии планирования действий и организации военно-морских сил.
Аналитик также коснулся тактического измерения российско-украинской войны на море.
Что в тактическом измерении украинцы сделали хорошо, или что они скорее всего сделали хорошо? На этот счет мы владеем фрагментарной информацией. Были заложены мины. Детали неизвестны, и думаю, мы еще долго об этом не будем знать. Есть информация, что 24 февраля после начала войны украинцы выстрелили свои противокорабельные ракеты по двум небольшим маневренным российским судам. Возможно – и это сугубо гипотеза действия по минированию и упомянутые два ракетных залпа в какой-то степени объясняют, почему россияне не провели десантные операции.
Очередным ключевым моментом является 14 апреля 2022 года, то есть затопление крейсера «Москва», по поводу чего в сети поднялась неимоверная шумиха. Я только отмечу, что мы имеем дело с огромным успехом украинцев. По моему мнению, залогом успеха стал удачный выбор места и времени удара, и фактор своего побережья, а также перевес в информационном плане. Однако сам факт затопления крейсера «Москва», ввиду того, что в ходе конфликтов после Второй мировой войны, несмотря на их разный характер, является закономерностью: при вхождении в радиус действия систем наземного базирования флот несет потери.
Профессор Кубяк также отметил успех украинцев в ударах морскими дронами в Севастопольской бухте, но обратил внимание, что такого рода операции имели место в ряде конфликтов после Второй мировой войны. Эксперт также считает, что российская тактика нанесения ракетных ударов по Украине с акватории Черного и Каспийского морей не оправдывается с военной точки зрения.
Российская задумка с размещением крылатых ракет и ракет оперативного назначения на малых кораблях, несмотря на то, что еще пару лет назад это вызывало восхищение, в реальных боевых условиях похоже себя не оправдывает. Нанесение ракетных ударов из корветов на Каспийском море не является чем-то ошеломляющим с военной точки зрения. В тоже время, такого рода носитель является в разы дороже, чем такое же количество ракет, размещенное на восьмиколесном транспорте. Все выглядит эффектно, но сам результат, в моей оценке, таковым не является.
Профессор Кубяк, подытоживая, отметил парадокс российско-украинской войны на море.
Российский флот достаточно сильный для того, чтобы контролировать потоки товаров на Черном море, но он слишком слаб для проведения десантных операций. Украинцы же достаточно сильные, чтобы защищать побережье, но слишком слабы, чтобы, так сказать, возобновить нормальную черноморскую торговлю. Поэтому несмотря на то, что война идет с 24 февраля, я бы очень осторожно подходил к формулировки общих оценок.
Материал подготовил Назар Олийнык
