16 ноября 2020 года минуло 80 лет с момента закрытия варшавского гетто. Немецкие оккупанты решили полностью изолировать евреев от остального населения Варшавы глухими стенами, а любые попытки пересечь эту границу без пропуска сурово наказывались. В связи с круглой датой этих трагических событий мы пригласили к беседе директора Музея варшавского гетто Альберта Станковского (Albert Stankowski). Музей является одним из инициаторов цикла памятных мероприятий, посвященных этой печальной годовщине.
- Само переселение еврейского населения в отдельный и затем полностью закрытый район было началом или очередным этапом преследования евреев в Варшаве?
Альберт Станковский: Это был, конечно, очередной этап, который мы называем «прелюдией» Холокоста. Эти действия прогрессировали с момента оккупации немецкими войсками Варшавы и других городов. Например, в декабре 1939 года была введена «маркировка» еврейского населения, обязанность носить на правой руке повязку со звездой Давида. И это означало, что польские евреи уже с самого начала были отделены от остальных, произошла сегрегация. До войны каждый третий житель Варшавы был еврейской национальности. И в определенный момент этих людей - польских граждан, варшавян, лишили человеческого достоинства, лишили путем замораживания банковских счето возможности пользоваться денежными средствами, права заниматься профессией, ездить в общественном транспорте. Они могли ездить только специально обозначенными транспортными средствами, им было запрещено даже ходить по тротуарам. Особенно подвергались нападкам со стороны оккупантов религиозные евреи, хасиды, носившие традиционные одежды, пейсы, бороды. Немцы задерживали этих людей и жестоко издевались над ними, срезая или вырывали им бороды, смеялись над ними, фотографировали. Это было страшным унижением, но сегрегация была, как я сказал, лишь прелюдией. Далее под видом борьбы с эпидемией тифа немцы разместили в той части Варшавы, где компактно проживала большая часть еврейского населения, объявления на плакатах о том, что данная зона находится под угрозой заражения тифом. И в момент прохождения через эту часть Варшавы, у прохожих создавалось впечатление, что они входят в какое-то грязное, опасное место, где гнездятся вши. Так в сознание польских граждан постепенно внедряли мысль, что от евреев следует быть как можно дальше. Это было такое социальное отделение.
- То есть, 16 ноября 1940 года можно считать уже не только очередным этапом издевательств, но и фактически приговором, вынесенным немецкими окупантами в отношении еврейского населения?
Альберт Станковский: В ночь с 15-го на 16-е ноября гетто закрылось, но на самом деле, подготовка к обнесению гетто стенами шла с апреля 1940 года, и эти стены строились в разных местах. Я считаю, что для оккупантов это был также предлог для обогащения, принуждения евреев к огромным взяткам. Потому что люди, чьи квартиры или дома оказались на границе гетто, на территории, которая должна или не должна была войти в закрытую зону, просто подкупали немецкую администрацию. В документах есть подтвеждение, что Совет старейшин доставил 3 килограмма золота, 5 килограмм золота. Такие действия вызвали огромное обнищание еврейского населения. Итак, мы говорим о территории, охватывающей поначалу 4 квадратных километра, на которой поместили 450 тысяч человек. Представьте себе эту густоту населения. Зачастую в одной комнате проживало 5-6 человек. Когда началась борьба с тифом, то единственным методом, как и сейчас в случае COVID-19, была какая-то социальная дистанция. При этом на улицах гетто, что видно на фотографиях, царила невероятная теснота. Так что ни о каких санитарных условиях, соблюдении дистанции и гигиены не могло быть и речи. К этому следует добавить голод, сокращение рациона до 200 калорий в день, и тяжелый физический труд за пределами гетто. Немцы жестоко избивали тех, кто попал в трудовые батальоны, люди возвращались совершенно без сил. И когда дело дойдет до 22-го июля 1942 года - массового вывоза евреев в Треблинку, люди уже совершенно измучены. Но такова и была цель оккупантов, чтобы подавить сопротивление со стороны еврейского населения и заставить его подчиниться судьбе, которой на самом деле было уничтожение.
- Но жители гетто пытались также сохранить в себе желание жить нормально, вели научную и общественную деятельность, занимались искусством. Об этом тоже говорят фотографии на организованной Музеем варшавского гетто выставке в Варшаве под названием «Каждый третий среди нас», не так ли?
Альберт Станковский: Да, это правда. Думаю, что очень важной чертой характера еврейского народа, несмотря на все несчастья, является глубокое чувство оптимизма и способность к самоорганизации даже в самые страшные времена. Люди находились под огромным давлением, поэтому культурная деятельность приносила хотя бы минутное облегчение, радость. В гетто действовали передвижные библиотеки, шли концерты, работали кабаре, что создавало невероятный контраст: с одной стороны, умирающие с голоду люди, дети, просящие милостыню, с другой - публика, идущая в театр. Культурная жизнь шла даже во дворах, действовали также организации взаимопомощи. Совет старейшин, как мог, поддерживал артистов. Наверное, наши слушатели помнят фильм Романа Поляньского «Пианист» и эпизод, где Владислав Шпильман играет Шопена в ресторане. У еврейской администрации гетто было стремление сохранить интеллектуальную ткань, еврейскую интеллигенцию, помочь ей продержаться.
- Музей варшавского гетто - это учреждение в организации, его открытие планируется на 2023 год. Но уже сейчас Музей активно работает. Каковы главные направления его деятельности?
Альберт Станковский: Музей Варшавского гетто основан в феврале 2018 года. Нашей целью является создание постоянной выставки, которая будет рассказывать об истории варшавского гетто, но также об истории других гетто на территории Польши во время Второй мировой войны. Немцы создали более 60 гетто, и история большинства из них малоизвестна, например гетто в Коньских, в Гуже-Кальварии, в Отвоцке. Мы хотим вернуть память о том страшном времени, ведь тех, кто о нем помнит, чтобы передать следующим поколениям как предостережение, становится всё меньше. Наш Музей создается в здании бывшей еврейской детской инфекционной больницы, переданном богатой еврейской семьей Берсонов и Бауманов в конце XIX века. И эта больница была свидетелем ужасных событий. С этой больницей были связаны Януш Корчак, Марек Эдельман как гонец. Мы хотим историю гетто рассказать именно в этом здании. Домов в Варшаве, сохранившихся после войны и гетто очень мало. Поэтому инициатива Министерства культуры и национального наследия по созданию Музея варшавского гетто была чрезвычайно важной, так как мы хотим рассказать эту с помощью оригинальных объектов. Одним из них является рапорт генерала СС Юргена Штроппа, который командовал ликвидацией восстания в варшавском гетто. Институт национальной памяти передал этот рапорт нашему Музею для постоянной выставки. Очень ценными будут для нас объекты из других гетто, созданных на территории оккупированной Польши. Поэтому, имея такую возможность, я обращаюсь с просьбой к слушателям связаться с Музеем, если у них есть какие-либо памятные вещи, семейные истории, воспоминания, которые они захотят нам передать. Мы будем очень благодарны. У нас есть отдел образования, науки, и мы собираем такую информацию. Адрес нашего сайта легко запомнить, он напоминает о дате восстания в Варшавском гетто. Этот адрес: www.1943.pl
Автор передачи: Ирина Завиша