Русская редакция

Иностранцы в Польше. Россиянин с украинскими корнями заботится о наследии Смоленщины времен Речи Посполитой

02.10.2024 16:23
Владислав Живица, председатель эмиграционного Смоленского республиканского центра, объединяет в Польше выходцев из этого региона.
Аудио
  • "Иностранцы в Польше". В.Живица из Смоленска.
        .
Недействующий костел Непорочного Зачатия Пресвятой Девы Марии в Смоленске.https://ru.wikipedia.org/wiki/Amelin Serg. Собственная работа/CC BY-SA 3.0

В последнее время одна из обсуждаемых тем — деколонизация России. Среди эмигрантов из РФ на Западе есть и сторонники и противники этого подхода. Владислав Живица, эмигрировавший в Польшу из Смоленска, напоминает, что этот город и его окрестности в прошлом входили в состав Речи Посполитой и, кроме того, принадлежали преимущественно к белорусскому языковому ареалу.

Как бывший депутат Смоленской областной думы и нынешний председатель эмиграционного Смоленского республиканского центра Владислав Живица сейчас ищет и объединяет в Польше выходцев со Смоленщины, сторонников ее самобытности. Но сам он к пониманию специфики этой территории пришел не сразу, а постепенно — путем познания собственной родословной:

Я родился в городе Гусиноозерск Республики Бурятия. У меня отец военный, и мы, дети военных, особо не выбирали, где рождаться. Рождались там, где придется. А вот отец мой родился в Харькове. Он — украинец, его отец родом из Полтавы, а мать из Днепропетровска. По линии по матери у меня корни на Смоленщине, в Руднянском районе, граничащем с Беларусью — ближе к Демидову. Бабушка там родилась, там ее предки. Ну и по маме дед из Донецка. Так что я на три четверти украинец.

 А фамилия моя по-украински прозносится «Живыця». В Беларуси она распространена в Могилевской области: даже чуть ли не целыми деревнями. А в Украине Живиц много, особенно ближе к Слобожанщине.

Владислав Живица свидетельствует, что на Смоленщине в языке местных жителей еще обнаруживается исконное белорусское звучание:

Реликты белорусского языка еще можно услышать ближе к границе с Беларусью. В Руднянском районе, когда я туда приехал впервые в 2008 году, можно было услышать характерный фрикативный звук [h]. Но в Смоленске он уже растворился в русском взрывном [g].

Ближе к белорусской границе есть носители местного говора, и, будучи русифицированными, они все равно произносят слова с интонацией, характерной для белорусского языка.

Владислав Живица в Варшаве.
Фото: https://www.facebook.com/vladislavzhivitsa Владислав Живица в Варшаве. Фото: https://www.facebook.com/vladislavzhivitsa

Частые смены ПМЖ помогли Владиславу лучше понять специфику России:

У меня сформировалось понимание того, что Россия устроена не так, как это декларируется, а совсем по-другому. Я это особо понял, исследуя народы Поволжья.

В 2008 году Владислав Живица осел в Смоленске, хотя приходилось ездить по западу России — от Курска до Санкт-Петербурга. И сейчас, в Польше, Владислав следит за происходящим на родине. Зачастую с болью:

В целом-то Смоленск — красивый средневековый европейский город. А отъедь — захолустье. Да и сам город брошен на произвол судьбы. Как будто цивилизация ушла отсюда и остались руины. Даже советские панельки уже в руины превращаются. Потому что всем там на все безразлично. А когда говорят о какой-то защите исторического наследия на Смоленщине, так это вообще смешно. Там то крепостная стена рухнет, то что-нибудь с башней упадет. Грабят курганы. И костел наш единственный тоже скоро развалится.

А как жители Смоленска отреагировали на полномасштабное вторжение России в Украину? — не мог я не спросить у Владислава Живицы. Он свидетельствует:

В первые дни войны очень большое количество смолян просто уехало — всеми возможными способами во все стороны. Например, на выборах в сентябре 2023 года в Смоленске не досчитались 2,5 тыс. человек, что для города с населением 370 тыс. населения — это как пропал целый квартал.

У кого были какие-то деньги, бежали в том числе в Москву, потому что думали, что там их не найти — это когда была мобилизационная компания. В целом на Смоленщине меньше всего тех, кто вербуется идти на войну за деньги.

Чем объясняется такое поведение? Принципиальная гражданская позиция или принцип «моя хата с краю»? Владислав Живица считает, что срабатывает инстинкт самосохранения:

Регион полностью бюджетный. Он состоит из бюджетников. Что начальник скажет, то делать и будут. А если начальник не говорит, ну и ладно. Если есть возможность «отпетлять», ничего не делать, то человек не будет это делать. Вот поэтому не было там таких крупных каких-то митингов Z-шизофреников за войну — по инициативе снизу. Были организованы митинги сверху, куда сгоняли муниципальных служащих, дворников, раздавали им флаги... Инициатив снизу не было. И даже когда понадобилось «зетникам» волонтерское какое-то движение организовать, собирать деньги, то люди не собрались, пришлось подключать административный ресурс: единороссы (члены путинской партии «Единая Россия». — Ред.) сгоняли «своих» подкупленых бабушек.

Так что в целом можно говорить о каком-то пофигизме или не участии. Все прекрасно понимают, что война — это плохо, но не делают шаг ни влево, ни вправо, потому что либо можно лишиться работы либо еще чего-нибудь.

Виктор Корбут

Польский историк: Необходимо вбить осиновый кол в безумную «общерусскую» идею

27.07.2022 16:07
Центр польско-российского диалога и согласия преобразован в Центр диалога им. Юлиуша Мерошевского, направленный в первую очередь на польско-украинский диалог, сообщил замдиректора учреждения Лукаш Адамский.

Польские ученые продолжают изучать историю земляков в Сибири, а также народов, покоренных Россией

06.05.2024 14:42
Пётр Глушковский из Варшавского университета рассказывает о 30-летней работе Комиссии по изучению истории Сибири Польской АН.