В августе исполняется два года со дня героических и трагических событий августа 2020 года в Беларуси, но, в первую очередь, в Минске. После сфальсифицированных Александром Лукашенко президентских выборов, прошедших 9 августа, многие белорусы поднялись против антибелорусского, пророссийского режима. Но протест был задушен жесточайшими — любимое слово Лукашенко! — репрессиями.
Среди тех, кто был свидетелем событий 2020 года и стал одной из жертв одной из поздних волн репрессий, — доктор гуманитарных наук Александр Белый, известный исследователь происхождения названия «Белая Русь» и материальной культуры Беларуси. В этом году он эмигрировал в Израиль.
В последнее время Александр Белый беспощадно с исторической точки зрения критикует «русский мир», а также его бледную тень — псевдобелорусский мир, созданный Лукашенко. Но при этом Белый не питает иллюзий насчет того, что «русский дух» в Беларуси, да и в России быстро развеется:
Я никогда не воспринимал всерьез восторженные заявления, постоянно звучавшие в 2020 году, о том, что в Беларуси на глазах, наконец, «родилась нация» и что «в любом случае, мы уже победили».
Я просто вне себя был от ярости на этих журналистов, запросто манипулировавших этими расхожими штампами. Где теперь эта «уже победа»?
Возможно, историки потом и назовут события лета-осени 2020 года революцией. Хотя мне они кажутся скорее попыткой революции, не достигшей того накала, который бы заслуживал такого названия.
Не уверен я и в том, насколько революция или ее попытка на самом деле «национальны». Может быть, в том смысле, что ее символами стали цвета белорусского национального бело-красно-белого флага?
Но в целом, мне кажется, преобладал протест против методов управления, против террора.
События последних двух лет чем-то похожи на первые годы Нидерландской буржуазной революции 1567–1570 годов: первая вспышка народного гнева и жестокое его подавление герцогом Альбой. Та революция, вместе с войной за независимость, продлилась более 40, а по другим критериям — более 80 лет. И стали нацией Нидерланды именно в ходе этой борьбы. Может быть, в Беларуси в итоге будет что-то похожее?
Лично я жду от этой борьбы более четко выраженной «буржуазности». Для этого национально-освободительному движению необходимо освободиться о рудиментов крестьянского мировоззрения.
Что сейчас происходит в Беларуси? Оккупация Россией? Окончательный приход «русского мира»? Или все уже давно произошло и на самом деле развеялся туман, иллюзии о том, что Беларусь до 2020 года якобы была независимая? Мнение Александра Белого:
Я считаю, что на самом деле Беларусь не так уж сильно отличается от бутафорских квази-государств на периферии «русского мира» — Приднестровья, ЛДНР, Южной Осетии и Абхазии. Из них у двух последних национальная идентичность даже сильнее, причем ощутимо, чем в Беларуси.
Беларусь при Лукашенко — самый крупный из сателлитов России такого типа, и к тому же с давней традицией «игры в государственность», начавшейся еще в момент образования СССР, продолженной с основанием ООН в 1945 г., куда Сталин «пропихнул» БССР в качестве соучредителя, и формально достигшей завершенности в 1991 г.
Но на самом деле, глубина зависимости Беларуси от России гораздо больше: само понятие белорусского народа и страны Белоруссия (Беларусь) рождалось при явной доминации так называемых западнорусов (белорусского аналога малоросов в Украине) и с прямыми указаниями из Москвы, и этому процессу — уже 200 лет.
В Украине, как я уже сказал, тоже было похожее идейное течение — малороссийство, но украинская национальная идея его вытеснила достаточно давно, хотя и вынуждена была смириться с навязанной Кремлем коммунистической идеей. Там в той или иной форме всегда устанавливался некий ситуационный компромисс между национальными чувствами, даже при разгроме формальных организационных структур нации, и давлением Москвы.
В Беларуси же всегда ощущался именно недостаток спонтанных, подсознательных, рефлекторных проявлений национальных чувств.
Складывается ощущение, что современные белорусы «сконструированы» именно Москвой, и у них крайне мало внутренних ресурсов, даже на эмоциональном уровне, чтобы всерьез выступить против своего «творца».
Даже сейчас основная масса населения Беларуси плохо себе представляет, чем они отличаются от русских и зачем вообще нужно отличаться. А сейчас значительная часть тех, кто ощущает себя отличным, бежали из страны…
Спустя два года после событий августа 2020 года вспомните, пожалуйста, что чувствовали вы тогда, и что чувствуете вы сейчас, вспоминая о них? — интересуюсь у Александра Белого. Историк вспоминает:
Cначала был относительно краткий период почти эйфории или, по крайней мере, сильной надежды, предчувствия «сотрясения основ» пророссийского режима Лукашенко.
Утром 10 августа, когда я узнал ночные новости о жестком, кровавом разгоне первых протестов против фальсификации выборов, я чувствовал гнев, потом опять нарастание эйфории, пока система пребывала в шоке от массового выступления граждан в защиту базовых человеческих прав.
Но потом началось постепенное затухание надежды на перемены, где-то с середины сентября 2020 года — и до сих пор.
К слову, до событий августа–сентября 2020 года, еще в период регистрации кандидатов в президенты Беларуси, у меня было подозрение, что за многими стоит «рука Москвы», но тогда казалось: подумаешь, ну и пусть, народ ведь тоже проявит свою силу. Сценарий, что Москва сначала максимально обострит ситуацию через «своих» кандидатов, а потом в критичный момент спасет «клиента», то есть Лукашенко, и что все затеяно, чтобы максимально напугать минского диктатора и обесценить его власть, по наивности мне не приходила в голову.
Сейчас я часто думаю, как бы было лучше? Так, как предлагал Зенон Позняк, один из отцов современного белорусского национального движения: всем дружно проигнорировать «выборы», чтобы не мешать Лукашенко сохранять статус-кво, или все-таки попытать счастья возможных перемен?
И все же я склоняюсь к тому же выбору, что и летом-осенью 2020 года — то есть протест был оправдан. Ведь мы все увидели, что в Беларуси есть масса людей с достоинством и честью.
Но то, что «мы не знали друг друга до этого лета», что не было эффективных структур управления народным возмущением, множества региональных, отраслевых и т.д. авторитетов, в итоге и привело к поражению «революции».
Но каким образом без такого этапа вообще можно ожидать возникновения гражданского общества?
Итак, в чем положительная роль событий августа 2020 года? Резюмирует Александр Белый:
Мы увидели массу достойных, самоотверженных, склонных к солидарности людей, хотя они все же составляют, нравится нам это или нет, меньшинство по отношению к аморфной массе.
Но вероятно, такого количества людей, мобилизованных в борьбе за человеческое и отчасти национальное достоинство, как в 2020 году белорусская земля не видела никогда. Это все же дает надежду, несмотря на нынешний беспредел террора.
А в чем негативная роль событий августа 2020 года? Мнение Александра Белого:
Беларусь попала в еще бóльшую зависимость от России, вплоть до того, что стала плацдармом для российской агрессии против Украины. Почти разорваны все отношения с европейскими странами и почти со всем миром, полностью уничтожены независимые общественные организации. По этим показателями белорусы «вернулись» в какое-то мрачное Средневековье, примерно в XIV век.
Как на ситуацию в Беларуси могут повлиять ее соседи: Россия, Украина, Польша? И вообще, могут ли? А говоря Беларусь, не стоит ли вообще употреблять слово поточнее — Лукашенко? Ведь решает он — один человек. Или «белорусский» народ как-то сопричастен к политике русификации, соучастия в агрессии России против Украины. Историк Александр Белый делится собственной аналитикой:
Как влияет Россия, по-моему, очевидно. И в предыдущих рассуждениях ответ на этот вопрос в целом уже прозвучал.
Польша, Литва, Украина в ходе последних событий сближаются.
Между Россией, с одной стороны, и довольно равнодушным к нашим бедам Западом (особенно Германией) начинает ощущаться потребность в некоем подобии первой Речи Посполитой — уже в союзе независимых государств.
Беларусь — самое слабое звено в этом гипотетическом союзе, и борьба за ее геополитический выбор может стать даже более ожесточенной, чем за выбор Украины.
Мне кажется, условная Европа не будет слишком активно вмешиваться в белорусские дела. А вот трое других соседей — Польша, Литва и Украина, если ощутят, что это их реальный жизненный интерес, могут занять более активную позицию в белорусском вопросе. Это, впрочем, противоречит общеевропейским трендам последних десятилетий и такой разворот был бы неслыханным скандалом на самом Западе. Но мне кажется, без активной помощи этих соседей Беларусь не вырвется из силового поля России.
Виктор Корбут