Русскоязычные СМИ в Латвии: одни их поддерживают, другие откровенно игнорируют, а третьи решительно выступают против. А они часто попадают под обстрел со всех сторон, не прекращая профессионально работать, развенчивая, в частности, дезинформационные нарративы. И все это на фоне внутренних политических решений. Латвийские общественные СМИ должны прекратить вещание на русском языке с 1 января 2026 года. Так гласит один из пунктов Концепции национальной безопасности, которую за закрытыми дверями поддержало новое правительство Латвии.
Я отправилась в Ригу, чтобы поговорить с журналистами русскоязычных СМИ о том, что с одной стороны, есть факты, а с другой – их по-разному интерпретируют, что служит основой для нарративов, которые вполне можно назвать дезинформационными. Это нарративы которые вращаются вокруг трех главных тем – русский язык, экономика Латвии, угроза со стороны России в связи с войной в Украине.
В первый же день своего приезда в столицу Латвии от жительницы Риги, учительницы, у которой родной язык русский, я услышала фразу: Нас заставили выучить латышский; на реплику, что в Германии, например, ни у кого не вызывает недоумения или возмущения то, что нужно знать немецкий язык, она ответила: но у нас так раньше не было. Еще я услышала довольно логический вывод, основанный на исторических фактах, что понятие национальных государств – явление новое, что раньше были империи, а в их состав входили разные народы. И уже традиционное – лучше бы Латвия помогала своим гражданам, а не украинцам. Артем Липин, журналист портала RUS TVNET, говорит, что необходимо разделять факты и мнения:
Если мы говорим о мнениях: есть ли Латвии русофобия, или лучше бы Латвия помогала себе, а не Украине – это все-таки мнение по большому счету; они будут правильными или неправильными и обоснованными, но это все равно мнение. Так вот, у Rus TVNet есть как у редакции свое мнение, что Украина – это жертва, Россия – это агрессор, что в войне в Украине должна победить Украина, и результатом должно быть возвращение Украине и ее территории 1991 года. Это как бы наша позиция как редакции, и поэтому мнение о том, что давайте-ка мы эти деньги лучше передадим куда-нибудь еще, мы его даже теоретически не можем написать, я по-человечески так не считаю, и мы как редакция такой позиции тоже не придерживаемся. И поэтому было бы странно, если бы мы передавали такое мнение, ну разве только не в формате, вот смотрите, есть такой политик, блогер, журналист, который так говорит, а именно от своего имени не можно такого.
Если мы говорим о фактах и каких-то там вещах, которые мы там передаем, то тут конечно есть сложности в том плане, что, разумеется, во время войны и тем более информационной войны зачастую сложно понять, откуда идут ноги. Ну вот и многие СМИ на этом ломаются, там недавно даже была история, Медуза мне кажется передавал сообщение про ракету, которая упала, и вот чья это на самом деле ракета и так далее, и так далее, потому что понятно, что российская Минобороны будет говорить одно, украинские силы будут говорить другое, и хоть мы доверяем украинцам больше, чем России, по понятным причинам, это не значит, что мы можем всегда писать, но вот Украина говорит так, значит это правда. И поэтому, конечно, с фактами сложнее, и обычно когда мы передаем факты, ну это нормальная английская история, что мы там по сообщениям того-то, по сообщениям того-то, по сообщениям того-то. И в плане того, что какая-то целенаправленная дезинформация внедрялась именно нам, ну сомневаюсь, но просто, что это информационная война, в которой замешаны две стороны, и нам как журналистам нужно маневрировать с тем, чтобы поддерживать Украину, но при этом не скатываться там в фейки и так далее, это правда, но мне кажется то, чем живут все журналисты при любой войне, наверное.
На нарративе о русофобии в Латвии можно возводить целые дезинформационные башни, но это не новость для страны, говорит Артем Липин:
Нарратив того, что в Латвии есть русофобия, существует с 1991 года. Это частичная политическая программа некоторых партий и политиков. И там долгое время они на этом очень сильно выезжали. Нельзя сказать того, что нет какого-то этнического конфликта в Латвии. Он, разумеется, есть в определенных частях общества, но я его не считаю массовым, не считаю его супер важным. Но и правда есть какая-то часть русскоязычного населения, которые считают, что тут должен быть русский язык вторым государственным. И вообще неплохо бы дружить с Россией, а с Европой не дружить. Ровно так же, как и есть часть латышскоязычного общества, которые, наверняка, хотели бы, чтобы был только латышский язык, и русский запретить и так далее. По крайней мере, в общественных местах это тоже есть. Насколько это массово? Я считаю, что не массово. Крупных исследований пока не проводилось. Так вот, говорить о том, что эти нарративы политические, насколько они финансируются, идут из Москвы – сложно.
Нарративы о русофобии в Латвии присутствуют, их поднимают определенные политики для своего политического капитала. Конечно, когда началась война, полномасштабная война, в России, наверняка, решили, что на этом можно построить свою защиту и перетянуть какое-то количество сторонников в страну ближнего зарубежья. И очевидно, это был самый простой плацдарм, потому что всегда есть были болевые точки, которые можно нажать, и которые до сих пор актуальны для части населения Латвии: институт негражданства, русский язык в школах, и всяческие инициативы против русского языка, которую выдвигаются по политике националистического толка, всегда в это можно подавить и сказать: смотрите, как тут к вам относится. Ну, и это просто очень удобная точка. Так что да, это происходит, но на нас, как на СМИ, это, конечно, влияет, но мы к этому привыкли просто, потому что это, ровно так же, как в 2018-2019 году этот нарратив продвигали политики «Русского союза Латвии», например, для своих политических выгод, на это смотрели всегда: это политическая агитация, а не факт, ее нужно воспринимать как политическую агитацию. Сейчас это политическая агитация, плюс агитация в сторону России, и ровно так же фильтр накладывается, и ты, конечно, не пишешь все подряд, потому что, ну, давайте проверим, а вот эти все веяния о русофобии: а что на самом деле произошло? Как есть, на самом деле – давайте разбираться, вот это наша позиция.
Журналист RUS TVNET прокомментировал фразу рижанки, которую я привела вначале, что русскоязычных граждан Латвии, хотя наверное так считает не только один человек, что русскоязычных в Латвии заставили учить латышский язык:
Долгое время не было проблем с тем, чтобы – так и сейчас, по большому счету, таких проблем нет – когда заставляют говорить по-лытышски, где? То есть, эти истории, которые я слышал, мол я пришел к врачу и он отказался слушать по-русски и вообще. Это обычная история про знакомого-знакомого. На практике я не встречал таких историй с подтверждениями, что какой-то врач, например, отказался говорить с тобой по-русски. И поэтому я просто свободно себе представляю ситуации, где тебя заставляют говорить по-латышски. Есть разные активисты, есть разные ситуации и разные там реакции.
Я, например, с таким не сталкиваюсь, потому что я стараюсь сначала говорить по-латышски, а потом уже в зависимости от собеседника. Ну, я его со школы учил. То есть, я его не знаю на хорошем уровне. Надо спрашивать у людей, с которыми я общаюсь. Меня понимают, в университете у меня проблем не было. Один раз мне поставили девятку и написали, что я тут немножко не так и написал, но, наверное, потому что в латышский не твой родной. В общем, у меня не было проблем, понятно, что все слышат, что я русскоязычный, у меня сильный акцент. Но меня понимают, и поэтому не было проблем. И даже там какие-то ярая националистка, я брал на интервью, она потом долгое время называла меня «сакарегой журнала», то есть типа журналист, который понимает, что это, мол, правильный, хороший русский. Но такое мнение о том, что русских тут ущемляют, оно существует, оно разжигается, но об этом мы уже говорили.
Еще один нарратив, который хорошо вписывается в дезинформационное поле и который в общем-то основывается на фактах, имеет экономический характер. Экономика в Латвии ухудшилась без связей с Россией. Многие известные еще в Советском Союзе предприятия закрылись или выкуплены: нет Огрского трикотажного комбината, нет парфюмерной марки «Дзинтрас», уже семь лет не выпускаются знаменитые изделия фабрики кожгалантереи «Сомдарис», в Риге исчезли магазины с латышскими сувенирами, значительно сократилось количество фирменных магазинов кондитерской фабрики «Лайма», а раньше они были на каждом углу. Вот такие вещи – а это факты – я услышала от русскоязычных жителей и продавцов на центральном рынке в Риге… и в общем, заключали все они, все плохо с экономикой Латвии. Артем Липин прокомментировал:
Да, это тоже частый нарратив. И опять-таки нельзя сказать, что он совсем не верен в том плане, что экономика Латвии не лучшая экономика в Европе. Более того, он сравнивает Латвию с Литвой и Эстонией. Латвия – не лидер, давайте так скажу. И дальше, соответственно, начинается: а вот когда мы там были в Советском Союзе, например, у нас-то все было замечательно. Но это все если бы да кабы. То, что в Латвии не самая хорошая экономика, это факт. Насколько это связано с тем, что мы стали частью Евросоюза? А сколько это связано с тем, что у нас принимались не самые хорошие решения? У нас есть Эстония рядом, тоже с негражданами, хотя меньше у количества мы в Латвии; тоже с похожими стартовыми позициями по большому счету. Тоже мы вступили в Евросоюз в один год. Но вот Эстония как-то живет лучше. То есть, наверное, все-таки не в Евросоюзе дело.
Наверное, все-таки дело в том, какие решения принимала Латвия, когда в Еврозону вступили. Нет такого, что у Латвии был какой-то свой особый путь, и только мы тут, эх, надо было с Россией дружить. Есть конкретные примеры стран, которые живут лучше. И наоборот, есть европейские страны, у которых хотя плохая экономическая ситуация, но они от России очень далеко. То есть я не вижу в этом корреляцию. Ну конечно, это тоже кнопка, на которую можно надавить. Это кнопка, на которую давит любой оппозиционный политик: смотрите, как плохо. Вот вам сейчас плохо. Зачем вам это? Это то, на чем Трамп выехал, например, в этом году. Вам нравится, как вы сейчас живете в США? Нет. Ну так давайте проголосуем за что-то другое. В данном случае что-то другое, если дружить не с Европой, то с кем? Россия и Белоруссия. Либо туда, либо туда. Поэтому, ну да, этот нарратив используется, насколько он объективен? Я считаю, что нет. Но промышленности нет, это факт. Как это мне кажется, это советская установка, что экономика должна обязательно базироваться на промышленности. Если страна ничего не производит, то она плохая и никогда ничего не заработает. Это не в защиту от ответственности экономика, потому что у нас все равно еще много проблем.
Но говорить о том, раз нет заводов, именно поэтому успеха экономика, это неверно. Много есть стран в мире: Сингапур – какая богатая страна, у них не может быть производства, у них земли нет. В Эстонии все тоже хорошо, хотя они там строятся. А Латвия, в принципе, тоже может пойти либо этим путем, либо путем каких-то услуг и стать там, не знаю, туристической меккой, чем мы пытались немножко стать, но не до конца, и потом еще и ковид ударил. Поэтому, конечно, производства меньше, оно уходит. Недавно вышла статья, мы еще с коллегами обсуждали, что в списке топ-30 предприятий стран Балтии от Латвии – 4, а стран Балтии – 3 всего. Получается – 26 у Эстонии и Литвы вместе, а у Латвии – 4. И понятно, что это то, чем могут пользоваться, потому что, ну, раз в Латвии плохо, а где хорошо. Давайте посмотрим, мол, а в России то как хорошо. Вы посмотрите, там-то и леса, и поля, и предприятия, и Китай с нами дружит, и Беларусь, и Северная Корея. В общем, ну, все хорошо. И далее, в третий раз посмотрите, экономика в Латвии не на хорошем уровне, и бюджет у нас сложно принимался. Но для меня это не является следующим пунктом: раз экономику плохая, надо все срочно менять и бежать дружить с Россией.
Ирина Кудрявцева