Зачем Путину нужна северокорейская армия? Почему он готов пригласить посторонних в свой театр боевых действий и сколько ему это стоит? А также как много параллелей с корейской войной в войне России в Украине?
Мы все говорим о факте, как уже случившемся, что северокорейские военные находятся на территории России. Скорее всего, вступят в бой ещё и на территории Украины. Как вы думаете, почему Путин пошёл на это? Зачем северокорейские военные ему?
Михаил Шейтельман: Он одновременно убивает несколько зайцев в рамках его общей концепции. Первое — самое простое и прагматичное. Это достаточно дешёвые солдаты.
Относительно, дешёвые. Он платит, если верить публикациям южнокорейским, даже самые максимальные оценки, которые есть. Говорят о том, что он за одного солдата Северной Кореи платит Ким Чен Ыну по 20 тысяч долларов.
Это примерно равно средней цене подписания контракта по России с контрактником любым. То есть, с тем, кого он мобилизует на фронт. Да, в некоторых регионах это больше 30 тысяч долларов, в некоторых 10, но в среднем, те же 20 тысяч долларов.
Он может покупать оптом. То есть, не ловить по одному по России. Оптом, в любом количестве по 20 тысяч долларов. И он не должен дальше об этом заботиться. То есть, когда он взял из России человека на фронт, заплатив двадцатник — он потом должен заботиться о его вдове, о его детях осиротевших и так далее.
А здесь убили корейца, до свидания. Все на этом закончилось. То есть, по бизнесу это страшно выгодная сделка.
Дальше, если опять развивать вот эту идею военного бизнеса для Путина, то дальше же можно расширяться сколько угодно. То есть, сегодня он взял 10 тысяч солдат. Понравится, он возьмёт ещё 10, ещё 100, сколько угодно. Огромный ресурс. В месяц мобилизуют через контракт 30 тысяч человек. То есть, в принципе, это существенная прибавка.
Если хотя бы раз в месяц приводить 10, то уже можно сильно сэкономить. А мы видим, что в России огромная проблема с мобилизацией. Иначе бы не стал Путин в два раза поднимать платежи. Буквально августовским указом не стал бы каждый регион поднимать платежи в разы. Потому, что они не могут просто найти кого призвать. Это практический смысл.
Но есть у этого и политический смысл. Путин, так как он идёт ва-банк в этой войне, он говорит «да, я не один». Это не только Россия воюет против Украины. Это мы, страны, как они там себя называют, не знаю, национального большинства, страны, скажем так, антиимпериалистической коалиции, как бы он там ни называл себя, мы вместе воюем против западного мира. Против НАТО. Он же говорит, я не против Украины — мы против НАТО воюем. То есть, у вас НАТО, у вас много стран, у нас теперь тоже много стран. Вот мы, вот корейцы.
Дальше ещё иранцев, например, призовёт. То есть, он строит коалицию, строит «ось зла». Политически — это абсолютно выигрышный для него ход.
Ну и действительно пока получается, потому, что политического ответа пока нет вообще никакого.
Какой может быть политический ответ? И какой может быть не только политический, а военный ответ? Потому, что мы, допустим, слышали только заявление Южной Кореи об этом. О том, что они будут рассматривать, если вдруг будет подтверждено, что северокорейские военные участвуют, то они будут поставлять оружие уже летальное, что они раньше не делали.
Михаил Шейтельман: Но тут, опять же, если рассматривать это как один из вариантов, предложенный Дональдом Трампом или его советниками, которые публиковали в Wall Street Journal о том, что вроде как одним из вариантов окончания войны или заморозки войны линия демаркации, на которой должны стоять какие-то военные европейские. Ну, то есть, получается, слишком много стран уже в этом конфликте участвуют или предполагаемо участвуют. Значит, от Южной Кореи ответ, скорее всего, будет. Потому, что они об этом заявляли уже давно, ещё весной, когда Путин ездил в Северную Корею. И когда зашла речь о подписании этого договора, или он там был подписан, о безопасности между Северной Кореей и Россией, то Южная Корея тогда заявила, что в случае, если Северная Корея присоединяется к России в войне — она начнёт поставлять вооружения. Она нам никаких ни летальных, ни нелетальных не поставляла.
А эта страна один из крупнейшихмировых производителей вооружений. И уж точно вне НАТО крупнейший, нужного нам калибра. Поэтому они точно будут в этом участвовать.
Но нужно-то нам другое. Это в любом случае хорошо, полезно. И то, что может сделать Южная Корея, которая и так нам помогает финансово, это, конечно, в любом случае нельзя списывать со счетов.
Но политически гораздо важнее, чтобы цивилизация вся, то есть, вся Европа, весь западный мир встали против этого. Причём, меня спрашивали лично в 2022 году, когда впервые был визит, Шойгу в Северную Корею. Какие-то первые разговоры прошли про какие-то снаряды, что-то. Ещё не было фактов никаких. Не было ни снарядов, ни ракет. Меня спрашивали, а вот если вдруг Северная Корея войска пошлёт? Тогда, это было два года назад, я был уверен, что, ну, эта ситуация абсурдная, то есть, в этой ситуации Запад ответит весь.
Он обязан ответить.
Что такое мир на полуострове корейском? Договор о прекращении огня между Северной Кореей и её союзниками в лице Советского Союза и Китая и ООН. Не Южной Кореи, а ООН.
Потому, что это была война, корейская война 1950-1953 годов между северокорейскими партизанами, условно говоря, ну, скажем, это аналог ДНР, но, реально это была военная интервенция Китая и Советского Союза, против войск ООН. Не войск США, не войск Южной Кореи никаких. Называлось все войска ООН.
У них там были шевроны ООНовские, каски, всё было ООНовское. И это было решение ООН воевать там. Соответственно, после этого на Северную Корею были наложены некие ограничения, санкции и так далее от лица ООН. И посылать войска, это прямое нарушение всего этого. То есть, ООН обязана послать по этим соглашениям войска уничтожать северокорейские войска. Ну, давайте так, ООН не сделала бы этого сегодня формально, потому что Россия там и так далее.
Но Европа и НАТО должны были сказать: «мы севернокорейские войска туда не пустим в Европу» и наносить удары по ним. Я был уверен, в 2022 году, что ответ будет такой.
Прямые удары по Северной Корее?
Михаил Шейтельман: А почему нет? Нет, по тем войскам, которые едут в сторону Российской Федерации. Вместо этого были введены санкции, когда пошли снаряды, были введены санкции против конкретных судов, которыми возились там эти снаряды.
Сейчас мне опять казалось, «ну, стоп... солдаты в Европу приходят, северокорейская армия. И вы не хотите её останавливать? У вас как бы нет никаких идей на эту тему?». Не в смысле дадите нам ещё 8 снарядов, чтобы мы там как-то останавливали, а вот физически наносить удары опять по Северной Корее каким-то способом? Нет, похоже, никакой реакции не следует.
То есть, Европа абсолютно сидит расслабленная в этом смысле. Теперь, Южная Корея нам поможет, но это как бы это другой разговор.
Алексей Бурлаков