Польское правительство, органы местного самоуправления, фирмы, неправительственные организации, образовательные и культурные учреждения Польши, рядовые поляки активно включились в помощь страдающей от войны Украине и украинским беженцам. И это не удивительно, ведь Польша уже давно стала выразителем интересов этой страны на международной арене. О том, как ситуация с Украиной повлияла на польское общество, мы беседуем с социологом Михалом Лучевским. Предлогом послужила услышанная им история о зарубежном журналисте, который приехал на польскую границу увидеть лагеря для беженцев. А люди говорят, что нет здесь никаких лагерей. На вопрос: «А где же живут беженцы?», услышал ответ: «У нас дома».
- О чем же говорит эта история с социологической точки зрения?
Михал Лучевский: Это то, чего мы даже не могли ожидать. История делила поляков и украинцев, была полита кровью. И то, что сейчас происходит, на мой взгляд, - поляки обнаруживают в судьбе покинувших родину украинцев самих себя. Видят, что ситуация, которая была уделом Польши, скажем, в 1939 году и во время правления коммунистов, судьба оказавшего в одиночестве народа под сапогом так называемого «Большого брата», а этот сапог еще более тяжелый, постигла соседнюю страну. А сейчас со стороны поляков мы видим настоящее братство. Сейчас наступил такой момент огромной общественной мобилизации, которой нам, наверное, немного не хватало. Если посмотреть на предыдущие годы, то такой подъем мы испытывали и так собирались вместе, когда к нам приезжал Иоанн Павел II, когда Иоанн Павел II умирал, когда случился Смоленск. Я вижу это как очередную большую мобилизацию во имя добра. Конечно, бывают мобилизации, опирающиеся на силу, на ненависть к врагу, но в данном случае это мобилизация во имя общего добра. Мне кажется, что поляки ищут такой солидарности, которую когда-то затратили, и может, сейчас вспоминают себя как народ, создавший «Солидарность», и могут такую солидарность создавать также между народами.
- Да, это прекрасно, тем более, что сейчас солидарность наблюдается не в отношении своих соотечественников, а другого народа. Однако война буквально за порогом Польши. Можно ли сказать, что в общественных настроениях энтузиазм, связанный с помощью Украине, преобладает над страхом стать очередной жертвой российской агрессии?
Михал Лучевский: Думаю, что энтузиазм сочетается со страхом. Потому есть опасения, что мы живем в стране, который может быть легко раздавлен империей. Но мы этот страх замещаем деятельностью, улыбкой, поддержкой. Если бы не было этого страха - а ведь чувство страха очень человеческое - возможно, не было бы такого энтузиазма. Было бы утопией требовать от поляков, вообще от какого бы то ни было народа энтузиазма, который не опирался бы на то, что скрыто более глубоко, чем кажется. А это зачастую тревога, опасение, страх за самого себя, не только за наших друзей из Украины. И хорошо, что мы умеем выйти за пределы этого страха.
- К сожалению, слышатся голоса, будто Польша радушно принимает только беженцев из Украины и, мягко говоря, не очень охотно смотрит на прием беженцев или мигрантов с белорусской границы. Появляются даже фейки, что поляки якобы применяют двойные стандарты. Что можно ответить на такие инсинуации?
Михал Лучевский: Такое видение, что поляки не принимают людей из Африки или Азии, потому что они расисты и принимают «белых» из Украины, совершенно лживое. Лживое, потому что когда мы посмотрим на то, чем является расизм, то увидим, что он часто не связан с цветом кожи. Расизм, который пережила Польша, расизм немецкий, был нацелен против «белых» - еврев, поляков, русских, украинцев, и базировался на теории низшей и высшей расы. Есть еще теория, которую профессор Томаш Зарыцкий назвал «восточностью», которая не говорит, что то, что народы на востоке - «низшая раса», но определяет более мягко, как «менее развитые в цивилизационном отношении, более радикальные, националистические, религиозные, немного варварские». Но я назвал бы такую теорию тоже расистской по причине распространения стереотипов о Польше, якобы Польша так думает. Польша как раз доказывает обратное. Что же касается различия между беженцами из Украины и беженцами из других стран, то она состоит во-первых, в том, что из Украины мы принимаем женщин и детей, а также иностранных студентов любой национальности, поскольку украинские мужчины не могут покинуть страну как военнобязанные, во-вторых, эти группы переходят границу по специальным каналам, сейчас по гуманитарным коридорам, легально, из страны, которая борется с нашим общим врагом - Россией. А если посмотреть на миграцию из других стран, скопившихся в Беларуси, то увидим, что это, в основном, мужчины, и их используют такие страны как Россия и Беларусь. Это не невинные мигранты, которые ищут свой дом, а оружие со стороны империи, с которой мы боремся.
Автор передачи: Ирина Завиша