Монике Войтон-Пеш 39 лет. Она замужем, живет в городе Новы-Сонч в Малопольском воеводстве. В возрасте 30 лет она открыла свою клининговую компанию. Моника с самого начала понимала, что, имея источник дохода, она должна посвятить свое время помощи другим. Сначала она не знала, что это будет: приют для животных или помощь бездомным людям. Однако все изменила туристическая поездка в Кению.
Во время этой поездки я столкнулась с африканской действительностью, о которой я ничего не знала раньше. До этого я была в Южно-Африканской Республике. Там я жила с белыми людьми, я не общалась с местным населением. Однако во время поездки в Кению я случайно наткнулась на школу в Бусии. Так и началась вся эта история. Это была забытая всеми школа. Дети были голодные, грязные, но несмотря на это они посещали занятия, старались чему-то научиться.
Вернувшись в Польшу, Моника обратилась к благотворительным организациям и к миссионерам, которые помогают детям в Африке.
В Кении я была одна. Я начала помогать детям в одиночку. Я скорее руководствовалась эмоциями. Я решила помочь этой школе: построила класс, накрыла его крышей, купила парты. С течением времени, а этот проект длился два года, я поняла, что моя помощь ограничивается отправкой туда чего-то. Я не могла проверить, действительно ли школа использует эти парты, как там обстоят дела. Я видела, что люди, которым я оказывала помощь, все время хотели что-то получить. Однако они не делали ничего, чтобы изменить свою жизнь. Они были пассивными. Я поняла, что такой вид помощи ни к чему не приведет, нужно делать что-то другое. Я начала рыться в интернете и нашла Фонд «Асбиро» (Fundacja Asbiro), который помогает Замбии несколько иначе. Эта организация продвигает предпринимательство. Я поняла, что у этого вида помощи есть будущее. Давать удочку, а не рыбу – это более осмысленная цель.
Фонд «Асбиро» действует при Альтернативной школе бизнеса и личного развития всего несколько лет.
Я начинала как обычный волонтер. Я поехала в Замбию впервые в 2015 году, с того времени видение и миссия фонда «Асбиро» стали мне близкими. Я начала активнее действовать в Замбии, а именно в Лусаке. Благодаря моей активности меня назначили руководителем проекта в Африке. На данный момент я организовываю поездки волонтеров в Замбию, придумываю проекты, их реализацию. Сейчас мы открываем компьютерные клубы, этот проект уже принес свои результаты. Это ощутимая помощь с нашей стороны. Для нас интернет – это обыденность, а они с нуля учатся им пользоваться: как, например, написать письмо на компьютере. Это очень хороший проект, я верю в то, что это прекрасный способ без больших затрат и эффективно помочь. Мы также строим детский клуб, я контролирую строительство. Конечно, я продолжаю ездить в Замбию, работаю с детьми, провожу курсы.
Больше всего удовольствия волонтеры получают от обучения детей и занятий в школе. asbirofoundation.com
Три года назад Моника Войтон-Пеш начала руководить Фондом, она старается, чтобы все волонтеры выехали в Замбию и помогали удаленно развивать организацию.
На данный момент у нас работает 20 волонтеров, которые или постоянно, или периодически мне помогают. Мы ищем желающих. Нас слишком мало, чтобы развивать наш фонд и реализовать проекты.
В этом детском клубе можно будет проводить занятия для детей, которые не ходят в школу, потому что у их родителей нет на это денег.
Если мы говорим об образовании, то каждый человек, который был в Африке, может себе это представить. Для тех, кто не был, я могу коротко описать то, что там происходит. Вообще государственных школ, которые доступны для родителей в Польше, в Замбии мало. Часто дети не ходят в школу. В небольших населенных пунктах, где люди живут племенами, из-за отсутствия государственных школ появляются маленькие частные школы. Для нас частная школа – это что-то лучшее, более дорогое, но в Замбии речь идет о потребности в образовании. Иногда эти школы находятся просто под пальмой. Под деревом стоит доска и учитель, которого нанимают родители. Он ведет уроки. Здесь я говорю об экстремальных случаях в Бусии. Мы же работаем в Лусаке – это столица Замбии. Частные школы отличаются друг от друга. Иногда в них может быть 20 учеников, а иногда – 100. Там делается упор на образование, нет денег на ежедневные потребности школы. Часто там нет мела. Если в классе есть доска, то это уже прекрасно, и можно как-то проводить уроки. У детей нет учебников. Если во время урока учебник есть у учителя, а именно так ситуация выглядела в школе, когда я только туда приехала, то преподаватель переписывает правила из книги на доску. Часто в школах нет тетрадей, цветных ручек, досок. Дети воспринимают информацию на слух, им нужно самим представлять то, что им рассказывают. Для родителей образование детей имеет очень большое значение. Я считаю, что это положительный аспект. Несмотря на то, что у них не хватает денег на жизнь, они все равно стараются отправить ребенка в школу и платить несколько долларов в месяц за его учебу. Именно это меня и мотивирует работать. Родители понимают важность образования и прилагают все возможные усилия, чтобы их дети ходили в школу. Ученики ходят в школу охотно. Для них это честь, что они могут посещать занятия.
Уроки с волонтерами. asbirofoundation.com
Поехать учиться за границу – это просто абстрактное выражение для этих детей, продолжает Моника Войтон-Пеш.
Я могу говорить, исходя из своего опыта, что для детей, которые живут где-то в Бусии, закончить начальную школу – это уже успех. Часть из них позже идет в лицей, если у родителей есть деньги, а очень часто ситуация выглядит иначе. Высшее образование получают избранные. Если же мы говорим об эмигрантах, которые приезжают в Европу, то люди, проживающие в Центральной Африке, никогда не появятся на лодках с эмигрантами. У них просто нет на это денег. Ни у кого нет возможности поехать учиться за границу. Мы верим в то, что мы делаем. Мы стараемся сделать все возможное, чтобы дети получили профессиональные навыки, могли оставаться в Лусаке и других крупных городах и получить какую-либо работу. Здесь никто не говорит о хорошей работе, а о какой-нибудь.
Моника Войтон-Пеш отмечает, что эпидемиологическая ситуация в Замбии стабильная.
Конечно, жители Замбии напуганы происходящим в Европе. Правительство в Замбии, принимая решение, смотрит на Европу. Люди ходят в масках. Я считаю, что там не так, как у нас, массово закрыты предприятия. Конечно, в начале эпидемии, в марте-апреле прошлого года, в Замбии были закрыты школы и малые предприятия. Очень быстро люди сами вернулись к работе, потому что «заморозка экономики» в Замбии просто не сработает. В Африке, если ты не работаешь, то ты остаешься голодным. Поэтому там не удалось продлить ограничения. Единственным минусом для волонтеров во время пандемии стали обязательные тесты при въезде в Замбию и при выезде из страны. Таким образом наши поездки становятся более дорогостоящими.
Мы помогаем директору школы в покупке каких-то дезинфицирующих средств. Это необходимо для того, чтобы люди чувствовали себя безопаснее. Я не знаю, как африканцы их используют, и в тех ли количествах, что необходимо. Мы не видим необходимости в борьбе с эпидемией коронавируса. Там эпидемиологическая ситуация в норме. Там не так много людей болеет. Мы же стараемся им помочь прожить следующий день. В этом и заключается наша помощь.
Материал подготовила Дарья Юрьева