В этом выпуске нашей исторической рубрики - интересный проект, посвященный возрождению памяти о довоенной Лодзи. По словам заместителя директора Центрального музея текстиля в Лодзи Магды Комаженец, «это исключительный элемент новой постоянной экспозиции в Музее под открытым небом лодзинской деревянной архитектуры - отделения Центрального музея текстиля. Благодаря оборудованному кинозалу можно переместиться в 30-е годы ХХ века и увидеть тогдашнюю Лодзь».
О выставке, получившей название «Лодзинские микроистории. Человеческие микроистории» ( в польском названии "Łódzkie mikrohistorie. Ludzkie mikrohistorie" содержится игра слов - прим. ред.) мы беседуем с ее куратором Анной Домбрович (Anna Dąbrowicz).
- В качестве предисловия к теме экспозиции, может быть, Вы напомните о том, какую роль в истории Польши до Второй мировой войны играла Лодзь как особый город, со своей спецификой?
Анна Домбрович: Период расцвета, если говорить о Лодзи фабрикантов, - это конец XIX - начало ХХ века. Что касается межвоенного периода, то он совершенно исключительный не только в истории нашего города Лодзи, но и в истории страны. Вновь обретенная независимость в 1918 году после долгого периода неволи, трех разделов, дала возможность объединения земель, ранее захваченных чужими государствами. Но в связи с многолетним иностранным управлением эти земли оказались на разном уровне экономического развития. Лодзь была одним из ведущих промышленных городов царской России. Кароль Шайбер - богатый фабрикант, имевший в Лодзи свои крупнейшие предприятия, был вторым по имущественному положению в территориальной Польше, при этом в Российской империи он был одним из важнейших предпринимателей, не исключено, что даже самым крупным владельцем предприятий. В межвоенный период Лодзь становится зачинателем перемен и примером для других городов, например, в области образования. Лодзь первая ввела всеобщую обязанность обучения детей в школах, что было новшеством в масштабе страны. В 1919 году, практически сразу после восстановления Польшей независимости, стали появляться общедоступные школы для детей. То есть, это была завязь чего-то очень важного, что влечет за собой также другие вещи - популярность чтения, развитие прессы, появление новых газет, журналов. Начало меняться лицо города, бывшего городом заводских и печных труб, городом огромных контрастов, невероятного богатства и крайней бедности. В зажиточных домах был комфорт на современном уровне - водопровод, свет, отопление, газ. А буквально по соседству у людей были только бараки и водокачка, чтобы брать воду из уличной канавы. При этом в довоенный период город пытается эти контрасты смягчить. Конечно, не быстро и не сразу. Если бы не Вторая мировая война, думаю, Лодзь могла бы соперничать с Нью-Йорком. Возможно, это слишком высокопарное сравнение, но что-то в этом есть, если говорить о темпах развития этого города.
- История города - это история людей, жителей Лодзи. Как родилась идея проекта «Лодзинские микроистории. Человеческие микроистории»?
Анна Домбрович: Это уникальный проект. Честно признаюсь, что моей мечтой было показать на выставке этот город, а конкретнее - людей, которые этот город создавали. Потому что мы знаем архитектуру, прекрасные дворцы, улицы, фабрики и фамилии фабрикантов. Но простые люди остались к тени, были серой рабочей массой. А ведь это они строили и преображали Лодзь. Они - наши предшественники, которые в этом городе жили, и благодаря которым образ этого города стал таким, а не иным, что очень ценно. Я хотела показать именно то, что на фоне истории страны эти истории людей, микроистории имеют большое значение. Потому что это такие маленькие блоки, складывающиеся в одно целое.
- А основу проекта, его ось составляют фильмы, монтаж и дигитализация которых была осуществлена специально для экспозиции, открывающейся для публики осенью. Что из себя представляют эти фильмы?
Анна Домбрович: Фильмы сняты в период между двумя войнами и связаны с именем Павла Мышковского - внука Теодора Гутенкунста, автора этих фильмов. А Теодор Гутенкунст был известным, богатым лодзинским аптекарем. Он жил в доме номер 107 на центральной улице Пиотрковской. Сейчас там уже нет аптеки и большого аптечного склада, который находился там до войны. Из любви к своей семье, и обладая деньгами, Теодор Гутенкунст решил купить любительскую кинокамеру Pathe Baby, что в 30-е годы было большой редкостью. Это такая кинокамера, в которую вкладывалась кассета с пленкой, и такие кассеты служили для съемок коротких фильмов продолжительностью несколько минут. На этих пленках Теодор Гутенкунст запечатлевал жизнь своей семьи, самые интересные моменты этой жизни. Сегодня мы снимаем сотовым телефоном буквально всё, чуть ли каждую минуту жизни ребенка. А он снимал только то, что было для него важным - дочек, играющих в парке, лепящих снеговика, ездящих на санках, прогулку с супругой, поездки в отпуск, которые мы тоже сегодня любим запечатлевать. У нас есть фильмы, снятые в Чорштыне, в Недзице, в Чехочинке, показывающие беззаботность представителей зажиточных сфер населения Лодзи, но на фоне обычной, будничной жизни Лодзи и Польши. Можно увидеть ту действительность, как люди одевались, как себя вели. До сих пор эти фильмы еще никогда не были представлены публике и хранились в семейных архивах семьи Мышковских.
- А какую роль в проекте играют воспоминания Барбары Мышковской?
Анна Домбрович: Это мама Павла и одна из тех, кто запечатлен на этих фильмах. Пани Барбара - младшая дочь Теодора Гутенкунста, которой сегодня уже 92 года. Представляете, какое это большое временное расстояние, и как эти фильмы активизировали ее память о прошлом! Она открылась, чтобы рассказать о жизни своей семьи, о том, что происходило до войны, о том, что происходило с семьей во время войны. И эта память просто настоящая сокровищница сведений о том времени.
Современная Лодзь. Улица Пиотрковская. Источник: Pixabay.com/ССO
- Мне остается поблагодарить куратора выставки «Лодзинские микроистории. Человеческие микроистории» Анну Домбрович из Центрального музея текстиля в Лодзи и добавить, что о самом Музее мы расскажем в отдельной передаче.
Автор передачи: Ирина Завиша