В этом году исполнилось 90 лет с начала Великого голода 1932-1933 годов в Украине, количество прямых жертв которого, по последним данным исследователей, составляет около 4 млн людей. В их числе десятки тысяч поляков. Это одна из самых ужасных страниц истории украинского народа. Тем временем, в случае Польши речь идет о 85-й годовщине начала «польской операции» НКВД – самой кровавой репрессивной операции советского режима против поляков. Жертвами операции стали 111 тысяч поляков, проживавших в СССР. Их расстреляли по надуманному поводу борьбы со шпионажем и согласно приказу №00485 от 11 августа 1937 года, который запустил маховик репрессий, в соответствии с постановлением Политбюро ЦК ВКП (б) во главе со Сталиным.
Этим двум актам геноцида была посвящена дискуссия «Голодомор и “польская операция” НКВД 1937-38 годов в Украине. Польский и украинский опыт советского тоталитаризма», которая прошла в рамках ХХХ Ярмарки исторической книги в Варшаве.
Ее участниками стали Директор ведомственного архива СБУ Андрей Когут и профессор Гжегож Мотыка, директор Института политических исследований Польской академии наук.
Андрей Когут отметил ключевые моменты, которые связывают воедино эти два преступления против украинского и польского народов.
На первый взгляд может показаться, что это две немного разные темы. История Голодомора и история операции эпохи «Великого террора» имеют казалось бы разное звучание. Но, на мой взгляд, все это этапы одного и того же процесса. Если мы посмотрим на идеологию большевиков, то увидим, что одной из ее целей было создание «нового человека». Такие же цели ставились в Третьем Рейхе, разница лишь в том, как должен был выглядеть этот «новый человек».
По моему убеждению, и Голодомор, и «польская операция» НКВД, или вернее сказать, антипольская операция, как одна из национальных операций времен Великого террора - все это части одного и того ж процесса. Главной целью было сломать старое общество, существовавшее до большевистской революции, такое общество, которое нам известно сегодня.
Историк вкратце представил логику событий, предшествующих Голодомору.
Смена государственной политики, то есть, смена политики коммунистических властей Советского Союза началась под конец 20-х годов, когда Сталин и Политбюро стремились создать государство рабочих и крестьян. Понятое дело, рабочие ставились на первое место. И Голодомор стал очередным этапом строительства коммунизма. Ему предшествовали волны репрессий в конце 20-х годов, когда началось создание коллективных хозяйств.
С одной стороны, создание колхозов, а с другого, эксплуатация крестьян с целью направить плоды их труда на нужды индустриализации, привело в Украине к волне протестов и восстаний против политики Москвы.
И Голодомор, по мнению ряда исследователей, стал репрессивным ответом Кремля с целью пацификации украинского села. Не стоит забывать, что ответом Москвы стал не только Голодомор, но и волна репрессий, депортаций. Прошли депортации как украинцев, поляков, немцев, таки и представителей других народов. И когда мы посмотрим на волну репрессий времен Голодомора и после него, когда пришло время Великого террора, то это, по моему убеждению, та же самая общая политика Кремля.
В свою очередь, профессор Гжегож Мотыка свое выступление о причинах и ходе Великого голода 1932-33 годов, начал, отталкиваясь от жестокой действительности, которой является война России против Украины.
Парадоксально, но бомбежки, которые мы сейчас наблюдаем в Украине показывают, что украинские историки, которые давно уже ведут речь о том, что Голодомор был геноцидом, правы. На фоне российских ракет, уничтожающих энергетическую инфраструктуру видно, как рушится весь российский дискурс, отрицающий геноцидный характер Голодомора. Андрей Когут уже немного рассказал на эту тему, но кратко напомню присутствующим, в чем заключалась суть Великого голода.
Все началось с коллективизации, предвидевшей уничтожение нескольких процентов крестьян путем депортаций или с помощью других форм террора. Прошли бунты украинских крестьян против коллективизации. И вместе с тем, коммунистическая власть приняла решение собрать с населения завышенные продовольственные контингенты. У коммунистов были сомнения по поводу существования социологии, но они верили в статистику. А для коммуниста статистика должна быть выполнена. Начался сбор продовольственных контингентов, параллельно нарастает волна голода. Из Украины в Москву идут телеграммы от местных коммунистов, в которых те сообщают старшим товарищам, что продовольствия практически нет. А Сталин заявляет, что и речи нет о шаге назад, иначе Украины вырвется из рук Москвы, поэтому оттуда нужно выкачать столько продовольствия, сколько удастся. Республиканские коммунисты выполняют приказ и дело доходит до катастрофы. Погибает, по меньшей мере, от 2 до 3 млн человек. Это была попытка изменить сознание украинцев, чтобы те уже никогда не отважились бунтовать.
Профессор Мотыка согласен с мнением своего украинского коллеги о том, что «польская операция» НКВД вписывается в геноцидную политику Сталина, но при этом подчеркивает специфику этого преступления.
Польская операция НКВД вписывается в сталинскую линию террора, но она в большей степени, чем Голодомор, вписывается в подготовку к мировой революции. Советские власти с 1934 года верили в то, что Польша совместно с Германией готовилась к нападению на Советский Союз. В связи с чем, принимается решение, что в рамках подготовки к этой войне нужно избавится от польского меньшинства в Советском Союзе, поскольку она, так сказать, «заражена» какими-то подрывными настроениями.
Москва предвидела определенный процент агентурного элемента. НКВД получает указание, что столько-то и столько-то должно быть схвачено. Соответственно, управления НКВД на местах проводят аресты в соответствии со спущенным сверху планом. Отсюда 140 тысяч арестованных и 111 тысяч расстрелянных. Эти люди не имели ничего общего с польской разведкой или контрразведкой. Коммунисты были убеждены, что лучше убить тысячи невинных - опять мышление в категориях статистики- чем пропустить какую-то агентурную группу.
Материал подготовил Назар Олийнык