Ежедневно на телеканалах и радиоволнах мы слышим о войне в Украине, о разрушениях, об оружии, тактике и стратегии. Весь мир выучил названия сравнительно небольших населенных пунктов региона, о котором еще 10 лет назад мало кто в мире слышал. Однако можно заметить, что постепенно западные общества проявляют все большее равнодушие и усталость к чужому горю и войне. Зрители становятся «черствее» и предпочитают просто не замечать происходящего.
Несмотря на это, начиная с 2014 года, боевые действия только нарастают, становясь все более технологичными и разрушительными. На сегодняшний день осталось очень мало участников боев 2014 года, когда, еще в гибридной форме, Россия напала на Украину. Одного из таких участников, Дмитрия Савченко, добровольца, участвовавшего в освобождении Мариуполя в июне 2014 года, боях за Донецкий аэропорт и многих других «горячих точках» того времени, публициста и основателя издания «Залізний тато» («Железный отец»), который сейчас защищает Авдеевку, мы приглаили рассказать о том, как изменилась война с 2014 года:
На эту тему можно написать пятитомное исследование. Однако, следует учитывать, что события 2014 года – это своего рода «репетиция», а не полноценная война во всех аспектах, с которой мы сталкиваемся на современном поле боя. Приходится признать, что боевые действия 2014 года, несмотря на их драматизм, жестокость и значительные потери, представляли собой лишь генеральную репетицию.
С точки зрения военно-технического анализа, эти конфликты некорректно сравнивать, поскольку существенно отличаются технические и огневые возможности. Сама парадигма войны постоянно меняется, мутирует настолько, что уже сейчас наблюдается различие в тактике и стиле ведения боевых действий в 2022 и 2023 годах. Одним из наиболее ярких примеров этого является использование FPV-дронов. Этот тип дронов появился на поле боя в начале битвы за Бахмут, что произошло менее года назад. Однако за это время он существенно изменил ход военных действий.
Мы наблюдаем довольно специфическую тенденцию: происходит непропорциональное развитие между военной техникой и боеприпасами, производство и совершенствование которых значительно превосходит возможности техники обороны и эффективности на поле боя. Например, стоимость FPV-дронов, варьирующаяся от 500 до 1000 долларов, можно противопоставить стоимости САУ Krab или танка PT-91 Twardy в миллионы долларов.
Стремительное развитие технологий делает свои коррективы в тактике ведения боевых действий. Если вернуться к началу полномасштабной войны, можно отметить, что тогда большую ставку Вооруженные силы Украины сделали на БПЛА, в частности на Bayraktar ТВ2. Однако на сегодняшний день этот тип вооружения уже утратил свою актуальность. Поэтому война постоянно эволюционирует, охватывая все новые изобретения. В этом и заключается сложность военного противостояния, которое требует непрерывной адаптации.
Вооруженные силы Украины постепенно приходят к выводу, что волевой фактор на войне уменьшается, за исключением действий пехоты.
Также я попросил рассказать Дмитрия Савченко о том поменялось ли украинское общество с 2014 года:
Социум ведет себя очень однообразно, поскольку что тогда, что сейчас он пытается абстрагироваться от фактора войны и продолжать мирную жизнь, как это было до полномасштабной войны. Этот паттерн поведения был характерен и в 2014 году. Основным двигателем действий социума являются эмоции, которые всегда временны и изменчивы. Важно осознавать, что на основе эмоций невозможно разработать эффективную стратегию или последовательность действий. Эмоции приходят и уходят.
В период коллективной эйфории люди массово обращаются в военкоматы, но сталкиваясь с бюрократией и техническими препятствиями, они разочаровываются и уходят, используя длительное ожидание под военкоматом в качестве аргумента для возвращения к обычной жизни. Одной из главных проблем социума является стремление избежать военной службы и делать все возможное, чтобы не замечать войну.
Эта ситуация частично обусловлена действиями военно-политического руководства страны, которое создало у людей иллюзию безопасности и защиты, в результате чего социум лишился ощущения экзистенциальной угрозы. Общественная обстановка в Украине представляется крайне угнетающей. Социум перекладывает проблему национального масштаба, такую как ведение оборонительной войны с российским агрессором, на плечи мобилизованных в Вооруженные силы Украины в 2022 году.
Есть ли место для творчества на передовой и стоит ли в ближайшее время ожидать новых книг:
Безусловно, подобные титанические потрясения и масштабные трансформации могут стать источником вдохновения для писателей, особенно для тех, кто чувствителен к художественным формам. Однако, крайне затруднительно сочетать литературное творчество с участием в боевых действиях. Большинство военных специализаций требуют полного погружения в военное дело от начала до конца. Военнослужащий, находящийся в зоне боевых действий, редко имеет возможность для экспериментов с языком или литературными формами. Ему не хватает времени на активное писательство, интервью и ведение литературного профиля в социальных сетях.
По моему субъективному мнению, военнослужащий, который часто появляется перед камерами, дает множество интервью и активен в литературной деятельности, возможно, недостаточно серьезно относится к своим обязанностям на поле боя. Это либо является признаком псевдо-воина, либо свидетельствует о недостаточной преданности выполнению своих военных обязанностей. Именно поэтому многие участники войны, оставаясь в тени, не привлекают к себе внимание. Им просто не до творчества, поскольку их главной заботой становится борьба за собственное выживание.
Как писатель, я планирую поделиться своими наблюдениями о войне после моей демобилизации или увольнения из Вооруженных сил Украины. Важно помнить, что Эрнст Юнгер и Эрих Мария Ремарк написали свои выдающиеся произведения о Первой мировой войне не во время боевых действий на фронте, а спустя 11 и 7 лет соответственно.
Материал подготовил Олександр Потиха
